Can You play balalaika?

невесть сколько призов невесть скольких конкурсов, оркестр народных инструментов, ансамбль Зыкиной «Россия». Не обязательно представлять его перед каэспэшниками на Грушинском фестивале, изучающим театральную режиссуру Ежи Гротовского и философию Кришнамурти. Все это интересно, познавательно, занимательно, но ровно ни к чему не готовит. Это потом, выйдя из зала на легкий морозец, пытаясь понять, что же это с тобой только что было, можно об этом узнать и начать свивать ниточку, ведущую от Алексея-народника к Алексею нынешнему. А в зале не нужно ничего. Сиди и слушай.

Слушай и во время антракта начнешь понимать, как точно и умно он вел тебя все первое отделение, потихоньку завоевывая, маня, показывая тропку, по которой идти дальше. Он еще комикует, переливаясь отблесками знакомых и даже знаковых мелодий. Развлекает, короче говоря.

Архиповский – виртуоз, но виртуозность часто становится не музыкой, а эксцентрикой, Книгой рекордов Гиннесса. Но Архиповский, имитируя то всем знакомый «нокиевский» сигнал мобильного, то проходясь по знаковым фразам из академического расхожего репертуара, очень уверенно балансирует на грани фола, и тут уж понятно: за грань он не собирается. Но это нужно им, слушателям, и наш герой, как гениальный агроном, готовит почву для того, что будет после антракта.[/one_half][one_half_last]После антракта цирк заканчивается. Там и тогда начинается волшебство, которое мы и называем словом «музыка». И здесь уже неважно, на чем именно играет Архиповский (хотя память неизменно толкает в бок: «балалайка, балалайка!»), неважен жанр, неважно все. Пошлое сравнение, но все же назовем это звуковой живописью. Потому что – вот широкий мазок, вот тонкая лессировка, вот прозрачная акварель, вот схематичная, но точная графика. А в зале стоит такая тишина, какая и в Большом зале консерватории нечасто случается. В ней, тишине этой, нет поэтической причины, нет и какого-то сверхуважения к артисту – она здесь осознанно, рационально необходима. Просто так надо, и объяснений этому не требуется.

Требуется понимание и осознание того, что Алексей Архиповский вывел балалайку за рамки канона. Это очень важно – лапотное, посконное, казенное, шариковское там, где он играет, просто не может существовать. Но при этом, пусть Алексей и использует (бережно и аккуратно) электронику, пусть выглядит современно и так же мыслит, есть ощущение, что это лишь начало большого пути. Который, собственно, может и не начаться, остаться только его, Архиповского, персональным путем, личным дао. Бессмысленны также сравнения с Джими Хендриксом и Никколо Паганини: он сам по себе. Уникальность эта прекрасна, но и опасна, поскольку может остаться самой собой. Мне не очень понятно, чем может продолжиться новая одиссея балалайки; меня, наверное, пугает возможность прямого, тупого последования (загляните на YouTube, наберите в поиске «virtuoso guitarist», и вы поймете, о чем я). Но в чем залог продолжения прекрасной истории, которая происходит на наших глазах, мне пока что непонятно. Рискну предположить, что в сотрудничестве – вот только с кем, тоже непонятно; снятый на фестивале «Мамакабо» джем с прекрасным гитаристом Томми Эммануэлем, кстати, мог бы перерасти во что-то большее, если только это будет необходимо обеим сторонам, а это условие соблюсти непросто. Можно помечтать о чисто перкуссионном аккомпанементе или, например, о струнном квартете вроде Balanescu quartet или Brodsky, но и это ощущение с легкостью может оказаться неверным.

Верным пока что будет только один, но очень важный тезис. Пока мы занимались своими важными делами, рядом рос и развивался артист, в отношении которого любая терминология дает сбой. Росла настоящая русская музыка, которой не нужно ничего, чтобы быть к тому же просто музыкой – в сегодняшнем мире это просто уникальная штука. Архиповский и его балалайка не маскируются под этно или нью-эйдж, и это не нью-эйдж, не фьюжн, не этно. И не очень ясно, стоит ли искать дефиниции. Во всяком случае, пока.
Пока у нас, помимо Алексея Архиповского, был только один пример небанального подхода к стереотипным инструментам: «Терем-квартет». Но тут имеет место одна, и весьма существенная разница: «Терем» преодолевал серьезнейшее

Метка Алексей Архиповский, музыка