мастер слова

Зачарованная реальностью

Светлана Алексиевич, автор романа «Время секонд хэнд», который вошел в шорт-лист премии «Большая книга»

Проза Светланы Алексиевич — как и сама жизнь — состоит из кем-то выстраданных, а после выслушанных настоящих, непридуманных историй, за каждой из которых — судьба. Наверное, именно поэтому ее тексты так безжалостны и одновременно притягательны, так завораживают и в то же время пугают.

Новая книга писательницы «Время секонд хэнд» вошла в шорт-лист премии «Большая книга». В ней, как и в других своих произведениях, автор анализирует и роскошь обычной жизни, и боль героизма. По итогам премии «Большая книга» именно Светлана получила «Приз зрительских симпатий» – лучшее доказательство того, что человеку нужна и близка неприкрытая правда.

Светлана Алексиевич in

Светлана, и все-таки: писателем рождаются или становятся?

Я думаю, что это — путь. Рождаешься с чувством пути…

Когда вы начинаете работу над новой книгой, важно ли представлять некоего идеального читателя (какой он, кстати?) — или лучше писать, не очерчивая адресат?

Первый читатель — это я сама: я пишу о вещах, которые мне интересны, которые я хочу понять. А поскольку другие читатели — это мои соседи по времени, то иногда нам интересны одни и те же вещи: они или привлекают нас, или пугают. Для себя я говорю, что все начинается с шороха тайны, — когда приближаешься к догадке, к новым смыслам, к тому, что что-то удается выловить из хаоса.

Помню, как в закрытой чернобыльской зоне мы встретили в деревне старуху, — она сидела на крылечке, кормила штук пятнадцать ежиков и говорила о зверях: вот, вчера ко мне лось заходил, а сегодня с утра сорока прилетала, посидела. Людей в деревне не осталось, и она научилась жить со зверями, как с людьми… В такие моменты и чувствуешь вот этот шорох тайны — ведь человек связан не только с историей, но и с космосом. Хотя обычно мы смотрим на всё с точки зрения истории, а не космоса, мы ограничены. Искусство же должно пробиваться куда-то дальше узаконенной банальности. Я думаю, именно об этом люди и хотят читать, а не о том, к чему мы так быстро привыкаем, — к разного рода ужасам… Вот уже привыкли каждый день слышать, как погибают люди. Гневом уж точно искусство не должно заражаться. Гневом, ненавистью…

Светлана, что вы чувствуете в связи с тем, что книга «Время секонд хэнд» попала в шорт-лист национальной литературной премии «Большая книга»? Вам не раз доводилось получать престижные премии и награды — что это значит для вас как для писателя?

Ну, не это главное. Для меня, во всяком случае. Хотя, конечно, приятно.

В своей книге вы доказываете, что и после конца СССР советский человек все еще живет. А «по наследству» это передается?

«Красный человек», как я его зову, живет. «Красный человек» так быстро не уйдет в историю. Он обманут и агрессивен, он вышел из лагеря и умеет жить только в лагере. Ни хорошие машины, ни хорошие дома, ни хорошая еда — пусть она еще была не у всех, но она же уже была, — не привили нам радости жизни, ценности жизни… Если чего-то нам не хватает, то любви.

Что такое свобода? Почему некоторым людям и даже народам она нужна, а другие относятся к ней с некоторой опаской?

Свобода — это как раз то, что мы не умеем и чего не знаем, потому что никогда не были свободными. Мысль не самая оригинальная, но верная: путь к свободе долгий. В 90 е мы были наивны, мы были романтиками, мы думали, что свободными станем завтра. Не стали… Потому что нет свободных людей — свободных внутри себя. Включите телевизор: у него деньги из кармана сыплются, а он раб. Другой — министр, но и он раб. Таким людям свобода, в общем, и не нужна.

Ваш удивительный «жанр человеческих голосов» — насколько сложна эта творческая манера? На первый взгляд может показаться, что взять сюжет из реальной жизни проще, чем придумать его с помощью писательского воображения, но что-то мне подсказывает, что это не совсем так — или совсем не так…

Об этом можно долго говорить. Но — можно и коротко. Каждую книгу я пишу 10–15 лет, встречаюсь и разговариваю минимум с 5–7 сотнями человек. Но сам материал — еще не книга, не хор, не симфония, не витраж, а всего лишь куски жизни. Нужен новый взгляд, другая философия события. Чтобы новое услышать, надо по-новому спросить. Я думаю, что я пишу романы — романы из человеческих голосов… Жизнь сегодня настолько быстрая, настолько концентрированная, что воображение не успевает за реальностью и одинокий ум тоже за ней не успевает. Меняются технологии — а почему жанры искусства должны быть недвижимы? По-моему, раньше всех это услышали музыканты. Сегодня, как я прочла у Сильвестрова, музыка уже «после музыки». И слово тоже должно искать новые пути.

Вопрос вдогонку. Темы, которые вы затрагиваете в своих книгах, иногда кажутся просто неподъемными для одного человека. Как вы справляетесь с потоком людской боли и несчастья вперемешку с былым счастьем, когда собираете материал в беседах по всей стране?

Знаете, я не люблю таких вопросов. Нет ничего особенного в писательской работе, как об этом принято думать. Я думаю, что работа детского онколога страшнее.

Существует ли соблазн приукрасить некоторые пусть не факты, но сюжеты, чтобы они уместнее вплелись в общую канву? Нужно ли иногда идти на поводу у этого соблазна?

Соблазнов много. Но профессионализм в том, чтобы достать из реальности что-то новое, а не придумать его. Реальность хищная, таинственная, банальная и фантастическая… Вот это постичь бы! Я зачарована реальностью…

СВЕТЛАНА АЛЕКСИЕВИЧ

Место рождения
Белоруссия

Род деятельности
Писатель, прозаик.
Создатель нового литературного жанра, названного документально-художественным: книги рождаются из творчески сконцентрированных бесед с реальными людьми

Достижения
Автор 6 книг, номинировавшихся на премию имени Ремарка, Лейпцигскую книжную премию за вклад в европейское взаимопонимание и др. В 2013 и 2014 годах считалась одним из претендентов на Нобелевскую
премию мира

Жизненное кредо
Слова И. С. Бунина: «Как ни грустно в этом непонятном мире, он
все же прекрасен»

Любимая книга
А. И. Герцен «Былое и думы»

Излюбленное занятие в свободное время
«Ленюсь. Просто слушаю протекание жизни, подчиняюсь ему безропотно. Не бунтую, не насилую себя никакими обязательствами, никакой „нужностью“»

Все моменты человеческой жизни одинаково достойны писательского интереса — или некоторые все же достойнее?

Для меня жизнь таинственна… И никогда не знаешь, откуда проглянет тайна… Как у Ахматовой — про то, что мало кому известно, «из какого сора» рождаются стихи. В нашей маленькой жизни все такое маленькое, а откуда-то получается великое. Вот откуда?..

Как вы относитесь к современному стремлению как можно скорее экранизировать все успешные литературные произведения? Почему у современного человека есть такое непреодолимое желание облечь текст в картинку — возможно, это вопрос восприятия?

Это от желания быстрее жить — оно навязано нам техникой, которая уже правит нами. И нам некогда подождать свою душу.

Есть ли будущее у книги как у бумажного носителя? Важно ли это для литературы в целом?

Я люблю книгу… Люблю держать ее в руках, люблю ее запах…

В книге «Время секонд хэнд» чувствуется желание заглянуть хоть одним глазком в будущее. Что там впереди?..

Когда-то, почти сто лет назад, один из героев Чехова видел будущее светлым и прекрасным. И вот мы живем через сто лет… Неудивительно, что мы уже не можем с чеховским оптимизмом смотреть в будущее, мы уже многому не верим. Прежде всего человек не верит самому себе.

В некоторых ваших произведениях
угадывается посыл, что любовь к жизни, способность с уважением и тщательностью существовать в собственном микрокосмосе — это, возможно, одна из самых важных целей, которых должен добиваться человек в повседневности. Это правильное стремление — или нужно всегда оставлять место подвигу?

Мне все труднее употреблять такие слова, как «подвиг», «герой» — в общем-то, варварские слова из варварской эпохи, когда человеческая жизнь стоила 15 минут на разрушенной крыше чернобыльского реактора. Или мгновения, чтобы лечь на пулемет. Сегодня мой слух протестует против этих слов. Жизнь нам дана для чего-то другого. Никто меня не убедит, как никто не убедит и мать, которой привезли убитого сына и она кричит, как зверь, что этому есть оправдание – оправдание геополитическими интересами, олигархическими нравами, политической игрой… Хорошо выразился один из героев моей будущей книги о любви: «Я прошел Афганистан и скажу вам так: стрелять — это просто, даже примитивно. А вот когда я пришел с войны, я понял, что сделать женщину счастливой и самому быть счастливым куда сложнее».

Мы никогда не думали о счастье, о том, что вокруг — интересный, потрясающий мир, в котором много незнакомых дверей, много не обжитого нами пространства; мы все в ловушке культуры баррикадной борьбы или войны. Иногда мне кажется, что XXI век еще не начался…

Светлана Алексиевич Время секонд хэнд in

Мы прощаемся с советским временем. С той нашей жизнью. Я пытаюсь честно выслушать всех участников социалистической драмы… У коммунизма был безумный план – переделать «старого» человека, ветхого Адама. И это получилось… может быть, единственное, что получилось. За семьдесят с лишним лет в лаборатории марксизма-ленинизма вывели отдельный человеческий тип – homo soveticus. Одни считают, что это трагический персонаж, другие называют его «совком». Мне кажется, я знаю этого человека, он мне хорошо знаком, я рядом с ним, бок о бок прожила много лет. Он – это я. Это мои знакомые, друзья, родители. Несколько лет я ездила по всему бывшему Союзу, потому что homo soveticus – это не только русские, но и белорусы, туркмены, украинцы, казахи… Теперь мы живем в разных государствах, говорим на разных языках, но нас ни с кем не перепутаешь. Узнаешь сразу! Все мы, люди из социализма, похожие и не похожие на остальных людей – у нас свой словарь, свои представления о добре и зле, о героях и мучениках. У нас особые отношения со смертью. Постоянно в рассказах, которые я записываю, режут ухо слова: «стрелять», «расстрелять», «ликвидировать», «пустить в расход» или такие советские варианты исчезновения, как: «арест», «десять лет без права переписки», «эмиграция». Сколько может стоить человеческая жизнь, если мы помним, что недавно погибали миллионы? Мы полны ненависти и предрассудков. Все оттуда, где был ГУЛАГ и страшная война. Коллективизация, раскулачивание, переселение народов… Это был социализм, и это была просто наша жизнь. Тогда мы мало о ней говорили. А теперь, когда мир необратимо изменился, всем стала интересна та наша жизнь – неважно, какой она была, но это была наша жизнь. Пишу, разыскиваю по крупицам, по крохам историю «домашнего»… «внутреннего» социализма. То, как он жил в человеческой душе. Меня всегда привлекает вот это маленькое пространство – человек… один человек. На самом деле там все и происходит. Почему в книге так много рассказов самоубийц, а не обыкновенных советских людей с обыкновенными советскими биографиями? В конце концов, кончают с собой и из-за любви, из-за старости, просто так, ради интереса, из-за желания разгадать секрет смерти… Я искала тех, кто намертво прирос к идее, впустил ее в себя так, что не отодрать – государство стало их космосом, заменило им всё, даже собственную жизнь. Они не смогли уйти из великой истории, распрощаться с ней, быть счастливыми иначе. Нырнуть… пропáсть в частном существовании, как это происходит сегодня, когда маленькое стало большим. Человек хочет просто жить, без Великой Идеи. Такого никогда не было в русской жизни, этого не знает и русская литература. В общем-то, мы военные люди. Или воевали, или готовились к войне.  Отрывок из книги Светланы Алексиевич «Время секонд хэнд»

 

Беседовала Виктория Козлова
Фотографии: из личного архива Светланы Алексиевич, издательство «Время»


Поделиться:

Добавить комментарий

афиша
новости

Василий Аксенов на сцене Театра Наций

21 и 22 марта на малой сцене Театра Наций состоится премьера спектакля Мурата Абулкатинова «Десять посещений моей возлюбленной» по одноименному...

XVIII Московский международный фестиваль «Виртуозы гитары»

Фестиваль «Виртуозы гитары», который проходит в Москве с 19 по 22 марта, – ярчайшее мировое событие в сфере классической гитары,...

«Вероника решает»: премьера в театре «Модерн»

Юрий Грымов представляет свою версию романа Пауло Коэльо.

XVII Зимний международный фестиваль искусств в Сочи

С 14 по 25 февраля в Сочи проходит одно из главных культурных событий зимы: XVII Зимний международный фестиваль искусств под...

X Международный конкурс молодых композиторов памяти Альфреда Шнитке и Святослава Рихтера объявил победителей.

Новый художественный альбом Люси Вороновой и…бабочка в подарок

Фонд Люси Вороновой представил во Всероссийском музее декоративного искусства новый альбом Люси Вороновой «Мозаичность», приуроченный к 70-летию художницы и включающий...

Джексон Поллок в юбке превратила див Белгорода в картины

Анжелика Заозерская – известный журналист, устроила в родном городе выставку своих живописных полотен и представила коллекцию одежды на ее основе.

Онегин. Башмет. Окко

Спектакль Юрия Башмета «Евгений Онегин» войдет в авторскую коллекцию маэстро в онлайн-кинотеатре «Окко» с бесплатным доступом. Запись спектакля «Евгений Онегин»...

ВКОНТАКТЕ

Афиша

Василий Аксенов на сцене Театра Наций

21 и 22 марта на малой сцене Театра Наций состоится премьера спектакля Мурата Абулкатинова «Десять посещений моей возлюбленной» по одноименному...

XVIII Московский международный фестиваль «Виртуозы гитары»

Фестиваль «Виртуозы гитары», который проходит в Москве с 19 по 22 марта, – ярчайшее мировое событие в сфере классической гитары,...

«Вероника решает»: премьера в театре «Модерн»

Юрий Грымов представляет свою версию романа Пауло Коэльо.

XVII Зимний международный фестиваль искусств в Сочи

С 14 по 25 февраля в Сочи проходит одно из главных культурных событий зимы: XVII Зимний международный фестиваль искусств под...

«Юрий Розум. 50 лет на сцене»: гала-концерт и фестиваль

22 февраля в Большом зале Московской консерватории состоится гала-концерт «Юрий Розум. 50 лет на сцене», посвященный творческому юбилею и 70-летию...

Журнал Eclectic Адрес:
Алтуфьевское шоссе, д. 100, офис 1, Москва, Россия.
Телефон: +7 (499) 909-99-99 Email: web@aaph.ru Сайт: http://eclectic-magazine.ru/