Петр Налич создал сибирско-шаманский соул

Премьерой спектакля «Северная одиссея» режиссера Екатерины Гранитовой 18 и 25 сентября 2015 года РАМТ откроет новый юбилейный 95-й сезон. В основе постановки – не реализованный киносценарий легендарных драматургов Петра Луцыка и Алексея Саморядова. Над музыкальным решением спектакля работает известный композитор и певец Петр Налич, который в 2010 году представлял Россию на конкурсе «Евровидение». Eclectic поговорил с музыкантом о специфике спектакля, принципах игры на латунном чайнике, Сибири и вдохновении.

Петр, расскажите о проекте, с чего все началось? Как пересеклись ваши пути со спектаклем «Северная одиссея»?

Началось все проще простого, со мной связалась режиссер – Екатерина Гранитова. Я прочел сценарий и влюбился в него. Потом посмотрел фильм «Окраина», и понял, что эта тема неисчерпаема. А уж когда увидел эскиз декораций Роситы Рауд (чего, кстати, боялся: по первому образованию я архитектор, поэтому декорации для меня — полдела) сомнений не осталось. На мой взгляд, в музыкальном плане здесь интересно именно соединение двух миров – русско-сибирского, этнического, немного шаманского и легкого соул-джазового, американского. Проект стал плодотворной почвой для меня и ребят, которых мы пригласили в ансамбль. Барабаны, бас-гитара, клавишные (на которых, к слову, исполняют даже северные сияния), саксофоны, флейты дают большой диапазон красок. Удалось где-то сделать тягучую, психоделически-задумчивую мелодию, а где-то, как говорится, «доски отодрать» и ударить что-то веселое и разухабистое. В отличие от концертной программы, где всегда есть номерная система, здесь песня может раствориться и перейти во что-то другое незаметно. Музыка выходит на первый план и держит на себе зал, а может стать сопровождением танца и исчезнуть.

Можно ли одним жанром охарактеризовать музыку, которую вы написали к спектаклю?

Наверное, все, что происходит в русской части – это фантазии на русские народные мотивы, но со странными звуками. У меня есть красивый латунный чайник, однажды я что-то записывал и ударил об него палочкой, оказалось, что он издает очень интересные звуки. И когда я делал эскизы к спектаклю, то записывал этот чайник. Уже потом, в беловом варианте, предлагались другие варианты перкуссий, но режиссер настоятельно попросила вернуть чайник. (Улыбается).

На что похож звук латунного чайника?

Вы не представляете, насколько он может быть многообразен! (Смеется). Но, в общем и целом навевает мысли о работе башмачника. Что касается второй части спектакля – американской, это компиляция песен Фрэнка Синатры, стиля кантри и… чего-то совсем непонятного, арт-рокового. Вот такое брожение между жанрами безумно интересно. В сцене, где герои уходят в Калифорнию, звучат даже солнечные, полу-африканские мотивы.

Долго вы работали над этим проектом?

Год.

Всегда интересно, как и когда к композиторам приходит вдохновение. У вас есть свой способ или «счастливый час»?

Есть темы, которые рождаются сами по себе. На уровне ощущений и представлений об итоговой картинке. Сибирь – значит, хруст снега, тема дороги. А вот, например, с темой любви мы бились долго и упорно. И утвержден был восьмой или девятый вариант. Но четыре предыдущих песни тоже вошли в спектакль, правда, как другие темы.

А чем вы вдохновляетесь? Может быть, другими композиторами?

Естественно. Нас же с детства окружают самые разные музыкальные поля. Надо просто их слышать. В какие-то моменты близки одни мелодии, на другом этапе жизни становятся понятнее другие. А вдохновляющих композиторов – сотни. Весь учебник по музыкальной литературе, если хотите. Сегодня тебя трогает Прокофьев и Шостакович, а завтра – Чайковский или вообще африканцы, которые играют фанк, или восстановленные песни трубадуров 13 века. Вообще любая фолк-музыка невероятно интересна.

После работы над спектаклем у вас не возникло желания съездить в Сибирь?

Я был в Екатеринбурге, правда, очень мало. Конечно же, хочется, тем более, что мой прадед из города Енисейска. Надеюсь там побывать, увидеть заповедник с гигантскими столбами. Его директор был лучшим другом моего прадеда. Да и просто все эти реки, леса, завораживающие своими масштабами. Байкал вот я видел, но только из окна самолета.

Как будет идти музыкальное сопровождение спектакля? В записи?

Нет, исключительно вживую. На сцене сидят семь музыкантов, полностью вооруженных инструментами, а я подыгрываю им на латунном чайнике и изредка подпеваю. Кстати, таких чайнико-специалистов всего один-два в мире! (Смеется). Если серьезно, локаций для музыкантов будет несколько, там сложнейшие коммутации в ходе смены декораций. Представьте эту тонну проводов и поймете, как тяжела участь инженеров.

Вам самому удастся посмотреть спектакль из зрительного зала?

Думаю, ближайшие полгода нет. Пока не найду себе достойную замену. Готовлю сейчас одного молодого человека, обучаю его приемам игры на чайнике, но когда он еще вырастет. (Смеется). А вообще, конечно, планирую увидеть спектакль целиком. Изначально задумывалось так, что я могу быть в оркестровой яме, а могу и не быть. Т.е. чтобы музыканты могли существовать без меня. Вообще работа с театром – это «о дивный новый мир». Я как ребенок, который внезапно попал в сказочную страну.

Помимо плодотворной работы с РАМТом у вас грядут какие-нибудь концерты?

Да, 1 октября состоится концерт с молодежным симфоническим оркестром и некоторыми другими солистами. Барабанщиками, например. В общем и целом все это называется «Песни менестрелей». Средневековые темы с одной стороны и русско-этнические мотивы – с другой. Уверен, будет интересно.

Вы импровизируете во время концертов?

Изредка – да. Но в основном у нас запланировано заранее. Я бы сказал, скорее, наша задача сыграть все правильно по нотам. (Улыбается). Чтобы дойти до уровня импровизации, надо, наверное, одну и ту же программу сыграть много раз. Или, как в джазе, брать за основу 4 квадрата и работать с ними. Но это уже другая музыка.
На самом деле, помимо концертов сейчас стараемся записывать музыку из «Северной одиссеи» в студии на Мосфильме. Думаю, где-нибудь в октябре, когда все уже посмотрят спектакль и поймут, какой же он невероятный, и обязательно захотят заслушивать до дыр его музыкальные темы, мы как раз выпустим серию дисков.

Петр, а вы сами пошли бы на свой концерт?

Сложно сказать, дело в том, что есть столько прекрасных музыкантов, горячо любимых мною, которые приезжают в Москву на гастроли, и при всем этом я НЕ ХОЖУ на их концерты, что… В общем, вы и сами поняли, можно я не буду дальше отвечать на вопрос? (Смеется).

Не буду дальше задавать провокационные вопросы. Желаю вам успеха и чутких слушателей на концертах и, конечно же, масштабной премьеры «Северной одиссеи»!

Беседовала Анастасия Недумова
Фото: Александр Наумов

Метка Интервью, музыка, Театр