Мы все великолепно разные!

Когда наше поколение еще училось в школе, про ортодонтию как-то вовсе не было слышно. А сейчас моя дочь просит цветные брекеты – в их гимназии большая мода на такое… О философии развития этого относительно молодого направления мы беседуем с врачом-ортодонтом Avroraclinic Алексеем Петровым.

Алексей, вы работаете в ортодонтии более 11 лет и хорошо знаете эту сферу. В чем вы видите отличия от советских времен?

Признаться, у меня самого нет за плечами ортодонтической коррекции времен детства, поэтому на вопрос довольно непросто ответить. Я знаю, что тогда вообще предлагалось очень немногое с ортодонтической точки зрения, и главные перемены происходят сейчас, в последние 10 лет. Раньше вообще было принято больше лечить, чем заниматься эстетикой, – поэтому и само направление стало развиваться недавно. И в каком-то смысле ортодонтия отстала от прочей стоматологии (и медицины вообще) в плане врачебного подхода. До последнего времени производители легко навязывали свои препараты и оборудование, предопределяя работу врача, создавая рамки. И только сейчас сознание ортодонтов раскрепощается и они начинают чувствовать настоящую свободу творчества. Мне в этом плане повезло: я попал в прогрессивную клинику, и наш главный врач Арам Ленсерович Давидян – тоже ортодонт – «поставил» мне правильное мышление. Уникальный специалист, он практиковал во всех стоматологических специальностях и не уставал повторять, что я должен сбросить с себя оковы стереотипов.

Освободить сознание и заняться творчеством – разве в стоматологии это возможно?

Здесь главное – глубоко понимать принципы лечения и уметь видеть на несколько шагов вперед, а не механически выполнять заданные действия. В вузе нас учат, чем лечить и куда двигать зубы, так мало внимания уделяя вопросу, почему и зачем их вообще двигать! Как сложилась у пациента именно эта ситуация, к каким последствиям приведет именно такое вмешательство?.. Нужно прежде всего разобраться, подумать глобально, понять причины и спрогнозировать следствия. Ведь иногда достаточно подпилить край одного зуба, чтобы вся челюсть сама со временем встала на место, а не громоздить сложные приспособления.

Очень важный принцип – междисциплинарный подход. Редко где так же, как у нас в клинике, по каждому пациенту проходит консилиум. Здесь работают не врачи-одиночки, а команда; пациент при этом выступает как союзник, как полноправный участник этой команды. Так, если клиент приходит на протезирование, иногда намного рациональнее сначала отправить его к ортодонту – подравнять зубы, чтоб навести порядок без потерь. Но при стандартном подходе к ортодонту не направляют: немедленно проводят протезирование, где-то больше подшлифовывают, где-то получают компромиссный результат, хотя можно было все сделать намного красивее и функциональнее, но позже, через год…
Главврач не раз направлял меня на профильные семинары, к определенным иностранным врачам, чтобы я понял этот системный подход. Благодаря этому и сложилось мое ортодонтическое мышление, которое действительно встречается редко даже среди моих коллег, даже среди тех, с кем я дружу. Чаще всего каждый врач – одиночка, в своих «шорах». Бывает, просто не везет с командой: кто-то «перетягивает на себя одеяло», кто-то считает себя главным, кто-то боится потерять пациентов, отпустив их предварительно к ортодонту. Счастье, что у нас в Avroraclinic этого нет.

Правильно ли я понимаю, что в работе современного стоматолога не должно быть консерватизма?

Да – и прежде всего это касается диагностики. Все мы в какой-то мере заложники стереотипов; в любой науке большое значение имеет статистика, но иногда она может сыграть злую шутку. Допустим, мы получили среднее значение прорезывания зубов у младенцев и выводим из этого «норму». И вот у совершенно здорового мальчика в год еще не прорезались зубы, тогда как «в норме» они должны были появиться еще в 6-8 месяцев – и у его мамы возникает ощущение, что с ребенком что-то не так… Или, скажем, некий американский коллега сравнил рентгеновские снимки и подсчитал, что резцы должны располагаться под таким-то углом к челюсти. Да с чего вдруг?.. Всегда нужно понимать, что на самом деле не существует нормы – существуют лишь средние значения. В работе медика очень часто идет подмена этих понятий. Однажды мне позвонил педиатр из очень серьезной клиники: стоматолог назначил его пациенту, 13-летнему мальчику, удаление 12 молочных зубов, потому что «в норме» они должны были выпасть еще год назад (и все это при идеальных снимках и отсутствии жалоб!). От таких ситуаций становится грустно…

Представьте – ваш кардиолог говорит: сейчас мы сделаем вам давление 120×80. Но если ваше «рабочее» давление 105×65, при «стандартном, как у космонавтов» вам будет очень нехорошо… Или терапевт говорит, что ваш рост выше среднего, «нормального» по России, и вас нужно укоротить. Смешно?.. А почему ортодонт оперирует стандартными сроками, стандартными приспособлениями, стандартными брекетами, стандартными дугами? Этого не должно быть. Для меня закон: всегда смотри на ситуацию индивидуально. Клинические случаи бывают похожими, но никак не одинаковыми – как нет и одинаковых людей.

Как я могу повлиять на сознание других врачей? Сейчас – через свои мастер-классы и лекции. Стараюсь донести до слушателей наш подход и клинический взгляд, показываю примеры тех пациентов, которых лечили «классически», не индивидуально, и – вот что вышло в итоге… А можно и нужно было сделать – вот так… Через обучение стараюсь снизить у коллег вероятность ошибок.

Случалось ли вам исправлять ошибки других ортодонтов? Какие чувства возникают, когда вы встречаете пациента с такими ошибками?

Конечно, случалось – и случаи бывают разные, вплоть до комичных. Недавно к нам пришла пациентка с запломбированным по какой-то причине… имплантатом! На рентгеновском снимке это смотрелось весьма необычно, и вот на консилиуме мы шутили, что нашему эндодонтисту придется заняться перелечиванием канала имплантата… Конечно, многие вещи я просто не могу вам рассказать, это врачебная тайна. В любом случае, мне хочется прежде всего помочь пациенту. Я понимаю, сколько усилий уже было затрачено, но ситуация все равно требует коррекции; поэтому, несмотря на эмоции, я обосновываю необходимость вмешательства. А если проблема несущественна, иногда просто молча устраняю ее, чтобы не расстраивать пациента. Понятно, что такие ошибки делаются не нарочно – по крайней мере, я искренне на это надеюсь. Просто тот врач пытался сделать лучшее, что мог, исходя из объема имеющихся знаний.

Откуда вы сами черпаете знания, кроме как из собственного опыта?

Чаще всего это семинары, мастер-классы, симпозиумы, лекции – как в России, так и за рубежом. В Интернете читаю иностранную периодику. Идет постоянное общение с коллегами разных специальностей: можем вместе пойти и на хирургический симпозиум, и на терапевтический – мы ведь работаем в команде. Не пропускаю российские съезды ортодонтов в Москве и Петербурге (раньше у нас проходил ежегодный международный конгресс «Квинтэссенция», куда приезжали известные доктора со всего мира – очень надеюсь на его возрождение). Посещаю выступления лекторов, которые представляют врачебные концепции безотносительно к конкретной аппаратуре и препаратам – вот там легко увидеть рациональное зерно.

Наблюдаете ли вы у себя некую «профдеформацию»? Когда, скажем, редактор читает газету, он видит прежде всего опечатки. Вы на вечеринке оцениваете зубы присутствующих?

Не уверен насчет «профдеформации», но я действительно обращаю внимание на зубы собеседника. Общаясь с человеком, нередко вижу какие-то интересные приемчики, использованные его ортодонтом, и радуюсь за пациента, у которого такой творческий доктор. Или, наоборот, не радуюсь… У меня еще и жена стоматолог – терапевт-пародонтолог, нам часто есть что обсудить. Бывает, на дружеских встречах весь разговор сводится только к просьбам посмотреть на чьи-нибудь зубы – поэтому частенько в новой компании мы даже не объявляем, что мы стоматологи… А иной раз, напротив, это беспроигрышный вариант оживить беседу. Случается, новые знакомые становятся нашими пациентами, да и «сарафанное радио» работает отлично – друзья приводят друзей.

Какое впечатление должен произвести доктор на будущего пациента, чтобы он захотел «прийти и остаться»?

Я не делаю ничего специального, чтобы понравиться. Я всегда такой, какой есть; семья и коллектив знают меня именно таким. Если же говорить о чертах характера, помогающих в работе… Пожалуй, это определенное добродушие. У нас в клинике вообще почти семейная атмосфера, душевная и расслабленная, позитив льется рекой во время приемов. Думаю, за это нашу клинику так любят. Но и в комнате отдыха, и в кабинете я один и тот же.

Исключение составляют, пожалуй, самые маленькие пациенты. С детьми я могу быть разным – подстроиться под характер каждого, чтобы ему было комфортно со мной. Да, определенные требования к красоте улыбки сейчас существуют в обществе, среди успешных людей, и многие родители ведут детей к ортодонту в самом юном возрасте, чтобы в дальнейшем избавить их и себя от лишних проблем. Это очень предусмотрительно – но важно, чтобы у ребенка при этом не возникало страха. Сначала мы общаемся в неформальной обстановке, чтобы сам кабинет стоматолога не вызывал у него никаких опасений. На следующем этапе подробно рассказываем, что будем делать с его зубами: рисуем на бумаге, показываем на ноготке, как будем подшлифовывать или герметизировать зуб, чтобы ребенок не боялся специфичных звуков, воды во рту, прикосновений рук врача. В кабинетах нашей клиники детям разрешено трогать материалы и инструменты. Идет постепенное, ненавязчивое привыкание, и может состояться несколько визитов до того, как мы приступим непосредственно к делу…
А со взрослыми я всегда остаюсь собой, с безусловным уважением принимая индивидуальность пациента. Мне помогает осознание: «Мы все великолепно разные!» Эту фразу моего тренера по йоге я часто повторяю на своих приемах и лекциях: она как нельзя лучше подходит и к ортодонтии, и к мировосприятию в целом. И я буду только рад, если это понимание постепенно придет ко всем…

Беседовала Александра Васильева
Фотографии из архива Avroraclinic

Метка Avroraclinic, Алексей Петров, клиника, ортодонт, ортодонтия, Стоматология