Хозяин слова

Хотите поиграть с ним в ответы и вопросы – попробуйте! А мы пойдем другим путем. Мы пойдем вдоль потока, чтобы понять, отчего его слово так ценится, график семинаров, тренингов выступлений расписан на год вперед, бизнесмены, топ-менеджеры и прочая серьезная публика снимают шляпы и выкладывает серьезные суммы, тысячи молодых людей фолловят в Твиттере, книги издают интеллектуальные гурманы из деловых издательств, а широкой публике достается эхо славы…
И место для встречи нам выпало в рулетке несовпадений и согласований особое – Патриаршие пруды. Сумеречный зимний день, плотный слой снега, скрадывающий шум, нео­жиданное безлюдье. Москва как огромная библиотека, хранилище книг, а здесь, на Патриках, словно раскрыта одна, и вот они – черные строчки ветвей на белых страницах. От лирики до публицистики, от парадоксов к лозунгам, от метафор к философии – страницам не вместить того, что остается в памяти.

Учитель словесности
«В подростковом возрасте часто наши решения не являются нашими внутренними решениями, очень часто они – следствие влияния извне. В моем случае выбор был определен учителем русского языка и литературы. Александр Аркадьевич Чумаков, сын капитана дальнего плавания, пришел в нашу школу, когда я учился в восьмом классе. Хиппи в советской школе – в джинсах и футболке с иностранными буквами, с длиннющими волосами и бородой, чем, собственно, и потряс весь педагогический состав, – со своими взглядами на литературу и жизнь. На первом уроке мы говорили не о литературе, он спросил у нас: “Что есть человек?” Чуть позже он сделал литературный, а скорее – психологический, кружок. Я окунулся в новый мир: открылась литература, психология глазами не читателя, а писателя. И я просто пошел за этим человеком теми тропами, которыми ходил он. Я поступил на филфак просто потому, что несколько лет назад он поступил на филфак».

Радислав часто рассказывает эту историю. Ведь, глядя на него – рослый, красивый, похожий на футболиста из золотой десятки, – публика, замученная стереотипами, никак не верит, что перед ней учитель словесности. Именно словам и словами он учит. Попробуй, сопротивляйся точно сказанному слову!

Та, которая все меняет
В компании Гандапаса шесть человек – этого достаточно для идеальной организации работы. И ему очень повезло: его жена оставила «корпоративное рабство» и стала помогать в делах. И они так естественно, органично смотрятся в паре, что думаешь – должны же быть живые примеры таких глубоких союзов. Радислав до встречи с Анной и после – два разных человека, но он считает, что дело не в личных изменениях; просто до и после встречи – две разные жизни с разными ценностями, привычками, поведением, речью.

«Когда мы встретились, у нас как-то с самого начала возникло ощущение неразличимости. Сегодня нельзя сказать, что Анна влияет на мою жизнь, потому что она и есть моя жизнь, хотя не вся – это что-то такое естественное, неотъемлемое. У меня была счастливая возможность сделать в жизни новый старт, начать ее с чистого листа», – говорит Радислав.
Взгляд Радислава на женщин опрокидывает стереотипы, но, вдумавшись, понимаешь, а ведь он прав. При всем стереотипе, что женщина – существо взбалмошное, с переменчивым настроением, мы, скорее, выдаем видимое за действительное. Да, женщина гораздо ярче мужчины выражает свои эмоции, может быть, даже и ярче, чем чувствует на самом деле. Мужчинам остается обратное: они впадают во власть эмоций, но сдерживают их и не выдают, на поверхности они их как бы и не переживают. И в этом смысле женщина более понятна и предсказуема. Радислав считает, что она может сохранять работоспособность в течение продолжительного времени только потому, что так нужно. Женщина, которая рождена, чтобы воспитывать детей, не может не быть психологически стабильной. Это мужчина, когда ребенок плачет, а он ничего не может поделать, впадает в отчаяние, вопиет богу, бьется головой об стол. А женщина приходит и говорит: «Что с тобой случилось, маленький?»
И всё успокаивается.
Еще одно парадоксальное утверждение касается распределения типов мышления: «Это противоречит, полагаю, мнению очень многих людей, но я считаю, что женщина обладает стратегическим мышлением, а мужчина – тактическим. Для мужчины мыслить стратегически – это задача, для женщины мыслить тактически – это задача. Оба могут так и так, но, когда встречаются он и она, он думает о ближайшей ночи, она – о ближайшей жизни. То же и в бизнесе: он делает бизнес, чтобы купить себе “Порше Кайен”, а она делает бизнес, чтобы стать независимой».

Родные цели
Успех Радислава связан во многом с его умением концентрироваться, определяться. Он оставил за собой три ключевые темы: публичные выступления, лидерство и мотивация. И в них стал лучшим. Его принцип – выбрать точно, насытить содержанием и контекстом, сказать ярко – срабатывает безошибочно. И он готов повторять важные вещи многократно, не боясь прослыть однообразным. Он уверен, что, повторяя мысль в разных аудиториях, в разных ситуациях, сам понимаешь ее глубже. Сейчас он повторяет такое острое выражение, как «родные цели».
И, как всегда, доказательство от противного: «Я понял пару лет назад важную вещь, что много времени потерял, стремясь к неродным целям. Это прекрасное выражение, которое то ли я где-то подслушал, то ли придумал сам. Неродные цели – те, к которым мы стремимся, потому что к ним стремится большинство, потому что к ним принято стремиться, потому что это является атрибутом успеха, но вовсе не потому, что это нужно нам, чтобы чувствовать полноту и гармонию жизни.
Я понял, что я гнался не за своими, за чужими неродными целями и, самое поразительное, что, когда я переориентировался и стал стремиться к тому, что мне действительно интересно и важно, те вещи, к которым я раньше стремился, стали появляться как-то сами собой, автоматически и попутно, как побочный эффект. Когда человек движется к своим родным целям, ему все идет само в руки, все благоприятствует. Верный признак – минимальное сопротивление среды; приятные люди, обстоятельства, информация приходят будто сами собой. Все складывается: никакой суеты, никакого преодоления, никаких столкновений, конфликтов. Не знаю, в чем метафизика этого явления, но я могу сказать по себе: жизнь была борьбой, пока я боролся не за то, что мне по-настоящему нужно. И она стала игрой, забавой, когда стало понятно, к чему я стремлюсь. К чему стремится моя душа».

Говорящие лидеры
Шестнадцать лет Радислав проводил тренинги по публичным выступлениям, ораторскому мастерству, искусству презентации. Его книга «Камасутра для оратора» стала настоящим бестселлером. Но наступило время, когда важнее инструмента и исполнителя оказался композитор. И сегодня главной темой Гандапаса как бизнес-тренера стало лидерство.
«Я понял, что глубинная основа мировоззрения важнее, чем навыки. Хороший лидер, хороший оратор никаких тренингов не проходил, никаких книг не читал. Он выходит на сцену и раскованно, раскрепощено, удерживая внимание аудитории, доносит свою мысль. Лидер относится к себе, как к человеку, у которого есть право, который является центром всего происходящего и отвечает за происходящее. Он выходит как хозяин, он ведет себя как хозяин. Если он понимает, что до людей не доходит, он может изменить структуру общения, сказать: “Выключите проектор, нам слайды мешают”. Большинство же людей, выходящих на сцену, считают себя объектом, они хотят понравиться аудитории, работают на публику, потому что себя считают объектом, а публику – субъектом, оставаясь гостями на сцене. И сколько бы они не прошли тренингов, где учились правильно жестикулировать и двигать руками, они психологически не меняются».
«Мне стало интересно лидерство, я стал его изучать и понял, что в России нет запроса на тренинги “лидерства”. Нельзя проводить тренинги по лидерству, потому что ему нельзя научить: его можно только развить, оно есть в каждом зачаточно. Лидерство не бывает врожденным. Это жизненная стратегия, довольно часто порожденная острой ситуацией. Ситуацией, в которой “пан или пропал”. И человек, проходя через нее, уже не может жить и думать по-другому. Добиваясь каких-то экстраординарных результатов в жизни, он дальше закрепляется в этой модели, масштабирует ее».
Разговор естественно движется в сторону осмысления ситуации вокруг: что происходит, как понять, что возможно сделать. И неожиданно страстно Радислав начинает говорить об отношении к стране, надеждах и безнадежности, о личном осознанном выборе. «Я не знаю, какая критическая масса лидерства должна быть создана в России, чтобы изменилась общая ситуация. Но я не устану со всех трибун говорить об этом. Люди приходят ко мне на тренинг, чтобы более эффективно вести бизнес, они совершенно не ожидают прокачки мозга и идеологии, но мне приходится это делать. Прямо скажу: я не считаю себя религиозным лидером, который формирует правильную модель. Но я обращаю внимание людей на реальность, какая она есть. Точнее, я им не рассказываю про реальность, я им даю возможность расширить картину мира и увидеть все, как есть. Увидеть те инструменты, с помощью которых они действительно могут достигать свободы, и те, которые ведут в противоположном направлении. Тогда из объектов они превращаются в субъекты и могут управлять реальностью, могут управлять собой.

Предприимчивость – вот, что обеспечивает свободу. Независимо от того, кто вы: фотограф или журналист, актер или бизнесмен, политик или общественный деятель. Вот чему надо учить людей с детства. Не деньги рубить, не капитал создавать, не Кийосаки (про богатого и бедного папу) читать, а стремиться к свободе, которая лежит через умение управлять собой. Через самодисциплину, через понимание ответственности, которую вы на себя берете».

Самоуправство или самоуправление
Как раз управление собой и есть самая сложная задача в жизни. Радислав не любит слово «спонтанность», оно вызывает у него личную неприязнь. Признаться со своей разгильдяйской натурой «творческой особи» я даже подпрыгнула, когда он со всей силой убежденности обрушился на любимое качество. Но мне пришлось пережить минуты идеологического разгрома. «Свобода – воля – выбор» или «беспечность – стимул – действие». Мы либо протрезвеем и поймем, что свобода означает осознанность и ответственность, а значит, самоконтроль, – либо продолжим считать свободное колебание между «Марсом» и «Сникерсом» достижением века и будем ждать животворящих пинков от начальства и обстоятельств.
Вот как видит корень проблемы лучший бизнес-тренер в России: «Управляемый хочет покоя и отсутствия контроля, управляющий хочет максимального контроля и максимального действия. И тут они сходятся: начальник и подчиненный в одном лице. Я одновременно хочу и покоя, и действия. И я же одновременно хочу контроля над собой и бесконтрольности. Это же антагонизм внутри человека. И есть вариант: я убираю начальника из себя и живу спонтанно, как придется. Вариант номер два: я убираю подчиненного и становлюсь начальником самому себе, управляю жизнью, как хочу. Наказываю себя, если провинился, поощряю, если заслужил, даю себе отдых, если понимаю, что перетрудился и мне нужно восстановиться. Впрягаю себя в работу, если понимаю, что настал момент и нужно бросить все и впрячься. Перестаю волноваться, если понимаю, что волноваться сейчас контрпродуктивно. Перестаю злиться и ворчать, если понимаю, что этим доставляю другим беспокойство, никак не улучшаю ситуацию».

Балансирование на кончике отсутствующей иглы
«Меня разрывают две парадигмы. Одна говорит: “Ты отвечаешь за мир, и если что-то в нем не так, то, чувак, ты делаешь что-то неправильно”. А другая парадигма: “Перестань отвечать за то, что ты не контролируешь, отвечай за себя и свою жизнь”. И, как ни странно, эти две парадигмы смыкаются. При всей видимой противоположности они сходятся в одной точке. Потому что мир – мой мир – это все, что происходит вокруг меня, все, к чему я прикасаюсь. Самое интересное, что если меня нет, то нет этого мира. Если я здесь есть, значит, сделал что-то такое, чтобы сидеть сейчас за столиком у Патриарших прудов и давать интервью. По большому счету то, что происходит со мной, – это то, что я сделал с миром. А то, что происходит с миром, – это то, что я сделал с собой».
Радислав замолкает, и мы выходим прогуляться вдоль пруда. И переключаемся на нечто злободневное.

Нино Самсонадзе
Фотографии: Антон Володин
www.radislavgandapas.com

Метка Антон Володин, Нино Самсонадзе, Радислав Гандапас