Олег Фомин: «Я слабо себе представляю, что такое Рай»

Черные стены репетиционного зала театра «Эрмитаж» (того, что на Новом Арбате) как нельзя лучше настраивают на беседу о вечном. Да и пьеса, репетицию которой мне посчастливилось застать, ни о чем ином, как о единой сути Рая и Ада. На одной театральной сцене собрались три самых колоритных героя (а чаще — антигероя) российского кино — Олег Фомин (который здесь за главного), Алексей Макаров и Денис Никифоров. Все трое нервно курят и обсуждают предметы, что за время трудовой деятельности персонажу Макарова (играющего в данной пьесе проктолога-нигилиста) удалось извлечь из самых неожиданных мест своих пациентов. Все трое увлечены процессом и совершенно точно настроены донести до зрителя очень простую, но важную мысль — а как еще человека можно научить смирению, если только не острым предметом внутрь?!

Но это все потом. Когда пьеса будет представлена столичной публике. А пока я, став невольным свидетелем зарождения истории, впитываю в себя электрический ток царящей в помещении творческой энергетики и, как бонус, запах сигаретного дыма. Жду окончания репетиции постановки и начала интервью с ее режиссером — Олегом Борисовичем Фоминым.
Собеседником Олег Борисович оказался очень открытым, с невероятно теплым взглядом. Словно роль Дюбеля в культовом сериале двухтысячных Next (благодаря которому я впервые услышала его имя) исполнял совершенно другой человек. На все вопросы отвечал вдумчиво. Говоря о новорожденном сыне — невольно улыбался. Вспоминая разговор с матерью в прощеное воскресенье — активно жестикулировал. Словом, был самим собой, был настоящим.

Помимо трех основных вопросов — про Ад, Чистилище и Рай — мы с героем сегодняшнего интервью нашего проекта поговорили о времени, несправедливости и одном из его самых теплых воспоминаний.

Про время

Мы на секундочку приходим в этот мир, и всю жизнь тратим на то, чтобы понять — зачем. Да, нам дали эту возможность подышать, побыть здесь. Но вот понять зачем — нам удается далеко не всегда.
В детстве я как-то очень ярко это пережил и достаточно рано пришел к пониманию быстротечности времени. Конечности всего, что меня окружает. Да и конечности меня самого. И поэтому с ранних лет я старался делать как можно больше. Иной раз даже больше, чем мог. Но, как ни странно, все получалось. Все, чего мне хотелось. Не всегда в той мере, о которой я мечтал. Но так или иначе — удавалось все. И сейчас у меня все чаще возникает ощущение, что я уже жизни три прожил. Если все, сделанное мною, расписать на бумаге, то там и правда не на одну человеческую жизнь наберется. В некотором смысле страх что-то не успеть, который был со мной с самого детства, мне очень помог. Он заставлял меня двигаться, не сидеть на месте. Все время что-то делать и жить. Реально жить, а не просиживать штаны. И чем старше я становился, тем больше понимал, что всю нашу жизнь можно прировнять к одному моменту.

АД

Первым и самым главным страхом для меня — является страх потери близкого человека. Там все – и состояние безысходности, и беспомощность. Ты не можешь ничего сделать, не можешь никак повлиять на ситуацию – это пугает больше всего на свете. Безысходность в любом проявлении – самое страшное из того, что может быть.

Я говорил, что достаточно рано осознал быстротечность времени. Уже в детстве я точно понимал – что бы ты ни делал, в итоге ты все равно упрешься в бесконечность, понять которую не в силах. Здесь же и страх перед неизвестностью.

Со временем ты к нему привыкаешь, живешь с ним. Но затем тебя поджидают новые удары – безвозвратные потери близких и друзей. Которые вновь окунают тебя в состояние обессиления. Напоминают тебе о том, что ты не можешь ничего изменить, и что ты ни над чем не властен. Эти потери модернизируют твой детский страх быстротечности времени в более осознанный, глубинный. Более зрелый страх прощаться с родными людьми.

Вторым моментом, который может довести меня до истерики и слез – является несправедливость. Меня просто трясет от любого ее проявления. Я никогда не смогу с этим смириться. С детства не мог выносить, когда унижают другого человека. Все люди равны перед Богом. Тем более – ничто не может оправдать убийства. Ни одна капля пролитой крови не может быть оправдана. Даже если один человек пострадал во имя какой-либо суперблагой идеи – значит с этой идеей что-то не так.

ЧИСТИЛИЩЕ

Любовь и только любовь. Любовь, как спасение от всего. Несмотря на то, что все конечно, несмотря на быстротечность времени, любовь – это единственное, что может оправдать все наши потери и наше существование в целом. Иными словами – мое чистилище заключается в том, что ты отдаешь себя на столько, на сколько ты можешь, своим любимым людям. И тогда ты в чем-то продолжишься, хотя бы в ответной любви. Потому что если ты искренен, то любовь не может не иметь ответа. Я убежден, что безответной любви просто не бывает. Ведь любовь – это потребность давать, а не желание брать что-то от другого человека. И, как ни странно, эта потребность самоотдачи спасает. Выручает. Делает тебя сильнее и помогает переносить потери. Потому что, благодаря любви, ты понимаешь, что за тобой не осталось грехов, долгов и тому подобного. Мне кажется, настоящая любовь может быть только безусловной.

Я сам пришел к этому пониманию относительно недавно. Год-полтора назад я перестал обижаться на людей за что бы то ни было. Мне просто стало жалко времени, которое раньше я тратил на обиды. Когда-то я даже снимал картину под названием «Время вашей жизни» (1992 г.). И сейчас я ценю это время как никогда. Событием, которое произвело внутри меня подобные перемены, стала беременность моей жены. Ожидание ребенка заставило меня поменять вообще все. И помогло мне в этом чувство ответственности, которое, как мне кажется, я впитал с молоком матери. Раньше из-за этого чувства я только страдал, сейчас же оно играет в мою пользу, помогает мне справляться со всем происходящим. Как мне кажется, я сейчас только-только начинаю учиться любить по-настоящему. И, конечно же, мне хочется как можно дольше побыть в этом состоянии, поотдавать себя: и в жизни, и в творчестве, и во всем.

РАЙ

Я слабо себе представляю, что такое рай. Честно скажу. Я не представляю.

Пожалуй, рай это тоже своего рода любовь. Я про это спектакль сейчас ставлю, что между чистилищем и раем разницы нет никакой.

О родителях и семье

В недавнем разговоре с мамой, когда мы в прощеное воскресенье полчаса извинялись друг перед другом, она призналась, что наконец поняла, что я вырос. Представляете, мне надо было до 55 лет дожить, чтобы услышать подобное откровение! Чтобы мама увидела во мне взрослого и ответственного человека. Это ее признание для меня очень дорого и ценно. Потому что всю жизнь при всей моей любви к ней – я пытался что-то доказать и что-то заслужить.

Пожалуй, самое теплое мое воспоминание связано с днем, когда я принес домой первую зарплату. Это был второй курс института. У меня с детства была цель начать зарабатывать и помогать родителям. Такая вот изначальная мечта – добиться состояния, при котором я мог бы приносить деньги в дом, и чтобы родители имели возможность не работать и гордиться своим ребенком. Это то, что мне удалось сделать.

То была картина «Россия молодая». Первый мой каскадерский опыт, в рамках которого я заработал сумасшедшие деньги по тем временам – 190 рублей. Завалил дом подарками и принес с собой стопки червонцев. Устроил целый спектакль – спрятал деньги в комнате родителей, пока их не было, подарки и купюры положил на пианино и стал дожидаться их возвращения. Когда мать с отцом вошли в комнату – остолбенели. Мама сразу же начала ругаться, потому что такие деньги заработать в то время было практически нереально. Она решила, что я кого-то ограбил или совершил преступление. Потом, когда я уже чуть ли не со слезами на глазах объяснял, что это мой честный заработок – она увидела царапины на моем лбу. И у нее начались новые переживания – что со мной делали за эти деньги?

Я и сейчас ясно помню, что подарил в тот день папе пуловер, а маме красивый пеньюар и посуду — какие-то смешные рюмочки. Одна из этих рюмочек дожила до сегодняшних дней.

Несмотря на те волнения, с которым родители приняли мой первый заработок, я думаю, что им было приятно. Ребенок приехал и привез деньги. Сейчас мне такое представить очень сложно. Я все чаще вижу и слышу, как родители до последнего тянут своих детей. У меня было обратное желание — как можно быстрее избавиться от материальной зависимости от родителей и сделать так, чтобы у них была спокойная и достойная старость. И мне это удалось.

В свое время у меня с отцом был очень откровенный разговор. Отец признался, что благодаря мне не сидит на рынке и не продает там какие-то натюрморты, а может заниматься творчеством, может свободно писать картины. То, о чем он мечтал всю жизнь. И каждый год у него были персональные выставки. Я счастлив, что успел сделать это для него. И выставку в Москве, и вступление в Международный союз художников, несмотря на то, что он был любителем, а не профессионалом. Это была его жизнь – та, которую он хотел. В которой он постоянно писал картины. И я рад, что сохранилось безумное количество его работ.

Сейчас я строю дом, тоже в память об отце.

Очень хочется, чтобы мои дети выросли с похожими желаниями. И мой старший сын. И Максим, с которым мы сейчас не расстаемся (от него просто невозможно оторваться, такой он сладкий, замечательный). Глядя на него, волей-неволей начинаешь думать о собственном здоровье. Потому что понимаешь – с каждым годом этого здоровья будет требоваться все больше и больше. Поэтому приходится делать обратный отсчет по годам, и молодеть, молодеть, молодеть.

Удивительно, но факт: для того, чтобы иметь возможность как можно дольше дарить любовь своим детям, приходится с любовью относиться к себе самому.

Беседовала: Арина Павленко
Фотограф: Елена Дунаева

 

Метка Интервью, кино, Олег Фомин, фотопроект

[fb-like-button]