Финальную пятерку героев проекта «от Ада до Рая: у каждого свой путь» открывает российский и американский актер, продюсер и просто бравый мужчина — Игорь Жижикин. Беседа и съемка с Игорем состоялись в кинотеатре «Баку», в котором, по признанию артиста, прошла большая часть его детства. Про суть, к которой с детства приучал Игоря отец, про его отношение к вере и ожидание чуда, не оставляющее нашего героя даже в самые темные дни — читайте в сегодняшнем материале.

Про детство

Все мои детские воспоминания исключительно теплые. Среди них сложно выделить какое-то одно. Я родился на этой улице, и от Сокола до метро Динамо — был наш район, в котором нам принадлежали все помойки и все подворотни. Во что мы только ни играли! И в войнушки, разумеется. Детство мое в принципе было очень веселым и отчасти даже сумасшедшим.

Но, несмотря на это, мне казалось, что я не любимый ребенок. Вернее даже не так: поскольку папа у меня был жесткий, и порол меня прилично, я считал, что меня наказывают незаслуженно. Я получал от отца за плохие оценки, за какие-то шалости. И лишь тогда, когда вырос, смог понять, что все эти мои детские обиды — мелочны, и что таким образом папа приучил меня к очень важным вещам. Приучил меня к сути: не укради, не обмани, будь порядочен и честен.

Папа был человеком бескомпромиссным. Кстати говоря, он работал на очень высокой должности — был начальником отдела почтовой связи СССР. Но, по своим убеждениям, так и не вступил в партию. Что для человека его статуса было крайне удивительным. Ему много раз говорили, мол, если ты хочешь продвинуться куда-то дальше, то ты должен стать партийным. Он же своими принципами не поступился.

Я запомнил отца, как человека честного «до мозга костей». Эту же честность всеми способами он воспитывал и во мне. Помню, как-то я стащил у него из кошелька рубль. Мне тогда очень хотелось купить водный пистолет. И я, почему-то, подумал, что отсутствие этого рубля никто не заметит. Но время было таковым, что каждая копейка была на счету. Вернувшись со своей покупкой домой, я, как водится, получил за этот поступок по полной программе. И с тех пор на всю жизнь зарекся брать что-либо без спроса и ведома. Я человек расточительный, совершенно не умею копить. Но если я у кого-то беру деньги, то непременно записываю это и возвращаю их. Для меня очень важно не быть должным.

Примерно таким же путем папа приучал меня и к порядку. Как любой школьник, приходя домой со школы, я бросал свою форму куда попало. Ложился спать. А среди ночи отец мог разбудить меня и потребовать, чтобы я повесил свою школьную форму на место. Приходилось вставать и делать это. 10 — 20 подобных ночей, и я твердо решил — чем вставать среди ночи, лучше уж сразу аккуратно ее повесить. Таким же путем он приучил меня собирать утром постель. Если я забывал это сделать и выходил гулять с друзьями, папа мог из окна крикнуть мне – «Игорек, ну-ка вернись и собери постель». Благодаря ему со мной и по сей день живет привычка к чистоте и порядку.

И если папа был жестким, то мама, напротив, была человеком, у которого я искал защиты. Самый близкий, самый теплый и родной для меня человек. Помню, как в детстве каждый день я ходил к метро Аэропорт встречать ее с работы. Именно с мамой связаны мои самые теплые и нежные детские воспоминания.

---

---

Про потерю и про приобретение

Наверное, самой большой потерей в своей жизни я считаю раннюю смерть папы. Ровняясь на него, я всегда пытался ему доказать, что и я не никчемный человек. И когда у меня все произошло, когда я стал более ли менее известным, работал в Америке, получал нормальную зарплату, когда у меня появилась возможность дать ему что-то — именно в этот момент его не стало. И это та потеря, восполнить которую невозможно.

Что же касается самого большого моего приобретения — это, пожалуй, то, что я всегда имел возможность заниматься лишь любимым делом. Всю свою жизнь. И, слава Богу, даже в момент моего приезда в Америку, меня не постигла участь многих эмигрантов, вынужденных заниматься любой работой ради выживания. За годы жизни в Америке (а на данный момент это уже 30 лет) я был несколько раз на грани того, что мне вот-вот придется идти и устраиваться куда-то, чтобы иметь средства к существованию. Но как-то всегда обходилось, Бог помогал.

Да, был в моей жизни недолгий период, когда мне пришлось «побомжевать» в Штатах. Когда приехав с цирком на гастроли, я решил остаться. Но он был действительно недолгий. И потом у меня всегда все удачно складывалось. Я никогда не думал, что мог бы заниматься офисной работой. Только творческой. Я мог бы стать фотографом, тренером, артистом цирка, педагогом. Но только не офисным сотрудником. И в этом меня всегда поддерживал случай. Я случайно попал в мюзикл. Я случайно пошел учиться в актерскую школу. У меня случайно все как-то пошло в Лос-Анджелесе. На первый взгляд — набор случайностей, на деле же — обыкновенная закономерность. Я к этому шел, я делал для достижения своих целей определенные шаги: захотел стать актером — пошел учиться; захотел остаться в Лас-Вегасе — остался, и отлично знал, на что иду.

Про ту, которая рядом

Она моя поддержка, моя опора. Ведь если рядом с тобой есть любимый человек, то это уже толкает тебя на какие-то поступки и подвиги, стимулирует тебя к развитию. Она — моя помощь, подспорье, стена. Я знаю, что могу с ней поделиться всем, чем угодно. Могу разделить с ней и горе, и радость. А это очень важно в жизни.

---

---

Про эмоции

Я — не плакса, однозначно. Но я — человек эмоций. И если я смотрю кино, которое меня трогает, или вдруг попадаю на эмоциональный фрагмент передачи «Жди меня», то мои глаза вполне могут наполниться влагой. Однако это не касается каких-то моих личных переживаний.

Я многое держу в себе. Склонен к самоедству. Не люблю себя на экране, и поэтому не люблю смотреть фильмы со своим участием.

Выпустить эмоции мне помогает спорт. Я иду в спортзал и весь накопленный негатив оставляю на беговой дорожке. В Лос-Анджелесе часто выезжаю к океану: вода с детства возвращает меня к жизни.

АД

Как такового Ада у меня не было. Даже, когда я находился в Лас-Вегасе и «бомжевал», даже когда мне нечего было там есть — это было счастье, потому что я каждый день пребывал в ожидании какого-то чуда. Каждый день учил новые иностранные слова. Каждый день гулял по городу и наслаждался Лас-Вегасом. Бегал в театры и мюзиклы за кулисы, в казино: каждый день искал чуда и уж точно не впадал в уныние.

ЧИСТИЛИЩЕ

Чистилищем для меня, наверное, стала моя жизнь в Америке. Сейчас я понимаю, что Америка со своими толерантностью и добротой наделила меня позитивным настроем. Благодаря жизни в ней я буду держать жвачку в руках до тех пор, пока не найду мусорку. Благодаря жизни в ней я буду останавливаться перед каждый пешеходным переходом, давая возможность людям перейти дорогу. Благодаря жизни в ней я улыбнусь соседу и пожелаю ему хорошего дня.

Помню свои ощущения, когда впервые, спустя долгое время, я приехал из Америки в Россию. Это было удивление. В Штатах я успел привыкнуть к тому, что люди всегда улыбаются, что люди здороваются и легко идут на контакт. Что даже в 7 утра сосед может одарить тебя улыбкой и сделать комплимент твоим кроссовкам. Что официант во время оплаты чека может поделиться с тобой шуткой или задать непринужденный вопрос. У нас же многое по-другому, люди очень зажаты. Но я привез с собой эту американскую привычку улыбаться и здороваться со своими соседями.

Спустя время, когда я стал больше сниматься в России, то задумался над тем, что стоит приобрести тут квартиру. И приобрел. В том же районе, в котором и рос. Я вспоминаю, как в детстве из каждого окна нашего пятиэтажного дома могло прозвучать – «Игорь, туда не ходи, сюда не лезь». Во дворе все друг друга знали, все жили одной большой семьей. И мне радостно, что в нашем доме и сегодня все знакомы и общаются друг с другом.

РАЙ

Я не знаю по поводу Рая… что такое Рай? Это, наверное, обычное бытовое счастье. Живешь и не думаешь о том, что тебе завтра есть. Это когда рядом с тобой есть близкий человек. Это когда тебе есть, с кем поговорить. Когда ты радуешься каким-то мелочам.

Сейчас я строю дом недалеко от Москвы. И мне кажется, что это Рай. Приезжаешь туда — там тихо, птички поют, соседи — друзья и знакомые.

И, конечно же, Рай — это работа — кино, театр. Я космополит в этом плане. Мне неважно, где находиться. Мне важно, чтобы рядом был любимый человек и чтобы я занимался любимым делом. Если будет хороший проект во Владивостоке — я туда поеду и буду там сидеть столько, сколько потребуется.

Про цирк

Мой путь в цирке пролегал от одного из самых некотирующихся номеров до одного из самых лучших. А цирковое шоу устроено следующим образом: чем проще и не интереснее номер, тем дальше он работает от Москвы. Так со своим первым номером я объездил, как мне кажется, все самые маленькие и отдаленные от центра города в России. А уже тогда, когда я стал принимать участие в одном из самых популярных номеров — воздушный полет — то объездил с гастролями практически весь мир.

Знаете, когда я делал этот номер, то даже не ощущал того, насколько он сложен. Я помню, что после выступлений нас — артистов цирка — часто поджидали люди, чтобы поговорить и сфотографироваться. И меня постоянно спрашивали – «как вы можете вообще это делать»? Я же искренне удивлялся этому вопросу. Мне казалось, что я делаю самую лучшую и легкую работу в мире, и мне за это еще и платят. Да, конечно, за годы цирковой деятельности у меня было прооперировано все, что только можно. Плечи, колени, спина, шея — все было переломано. Но тогда я этого не замечал. Я просто наслаждался тем, что делал, и был счастлив.

---

---

Беседовала Арина Павленко
Фотограф: Елена Дунаева

Метка Игорь Жижикин, Интервью, фотопроект

[fb-like-button]