Шутки в сторону!

Остроумие замысла Проекта заключается в том, что новейшая история наша там, где со дна морского поднимаются на свет божий бросовые черепки, замаскированные под античные амфоры; где верховный владыка парит в небесах во главе журавлиной стаи, где главный людовед и детолюб, на европейский манер омбудсмен, расплачивается за свое благополучие мягкой и плачущей валютой, чужими детьми то бишь. И вся эта новейшая история, свидетельствующая о начале конца и закате империи, сквозит через не что иное, как поэзию.

Тем не менее – вдумайтесь – возможно, это последняя попытка связать времена между прошлым и будущим, между всем пережитым и тем, что еще предстоит пережить, снижая пафос великой поэзии до площадной пародии, и тем самым демонстрируя всем нам, как трагедия проходит через горнило фарса: бывали хуже времена, но не было пошлей.

А поэты-трибуны – Вознесенс­кий там или Маяковский, отметившиеся во дни великих строек и переломов, вещавшие и выкрикивавшие свои вирши в экстатически ревущую толпу, теперь обрели маски, новые ипостаси, вернувшись «в народ» – и все благодаря дару артиста Ефремова.[/one_half][one_half_last]Здесь, кстати, есть тонкость: Пушкин, Лермонтов и более близкие к нам по времени Окуджава с Высоцким пародируют себя САМИ: в маске Ефремова и устами Быкова, но – сами. Как бы измываясь над тем самым «русским человеком через двес­ти лет». Горький же, Сергей Михалков или Константин Симонов – больше объекты пародии: разница, между прочим, существеннейшая.

Эксперимент, когда-то блистательно проделанный писателем Сорокиным (начинавшего рассказ за здравие в стиле какого-нибудь Бабаевского, самопародийного и ныне прочно забытого автора «Золотой звезды», а заканчивавшего за упокой дружным поеданием говна в славной компании советских монстров), выполнен с не меньшим блеском и поэтом Быковым.

Кстати говоря, я живой свидетель того, как Дима Быков пишет стихи: болтая по телефону, набирая смски, отвечая собеседнику – и даже впопад, и выстукивая на клавиатуре свои вирши, не сокровенные, конечно, а шутейные, окаянные. Это давно у него началось: еще с «писем счастья», с потребности рифмовать свинцовые ужасы нашей громокипящей повседневности. Какой-то особый талант – писать эдак небрежно, весело, без напряга и мины спасителя человечества, от которой уже давно и прочно тошнит и, более того: неудержимо рвет – и прямо на Родину.

Маски

Объединить всех нас, смешливых и не очень, интеллигентных да начитанных, образованщину и совсем уж девственных на ниве труда мысли – почти недостижимый идеал. И вот, будете смеяться, труд этот, как ни странно прозвучит, взял на себя не какой-нибудь там академик в орденах и с лентами, не политикан с горящим взором, не писатель в поддевке и смазных сапогах, не гневливый блогер, не говоря уже о горделивых первых лицах, а всего-то на всего… артист.

Причем артист дурашливый, слегка безумный и известный близкому окружению всякими, иногда даже и неприличными, выходками. То бишь – шут; шут и в бытовой своей жизни, и на экране (сколько помню, почти ни одной серьезной драматической роли в кино), мастер вставного номера, выхода из-за печки, удачной репризы и виртуозной[/one_half_last]

Метка Дмитрий Быков, Михаил Ефремов