«Я выучу русский»

В преддверии выхода в России новой книги «На фейсбуке с моим сыном» писатель рассказал о любимых играх и своих планах выучить русский язык.

Для большинства читателей Януш Вишневский – это «Одиночество в сети». Какие свои произведения вы выделили бы сами, что для вас более ценно?
Большинство людей не только в России, но и в Польше идентифицируют меня с этой книгой. А я уже написал пятнадцать! «Одиночество в сети» – это такая татуировка у меня на лбу, и с каждым новым произведением я хочу ее немножко затереть. Ведь последняя книга – всегда самая близкая автору. Вскоре ожидается российское издание «На фейсбуке с моим сыном», которое в Польше было опубликовано только в нынешнем году и сейчас уже очень популярно. Эта книга совсем другая по сравнению с другими. По теме, по языку… Некая сюрреалистическая история, снова завязанная на сети.
Сейчас, если бы я пошел в книжный магазин в Москве, я приобрел бы свой сборник рассказов «Любовница». Это очень женская книга. Но, читая ее, многому могут научиться все же мужчины, а не женщины. А если бы у меня еще остались деньги, то купил роман «Бикини». Я работал над ним два года. Это история любви во время Второй мировой войны. Сюжет начинается бомбардировкой Дрездена, потом движется до Нью-Йорка и заканчивается на атолле Бикини, где американцы проводили испытания атомной бомбы. Выбор произведений, конечно, зависит от предпочтений каждого. Я же пишу в разных жанрах, и не только романы. Я даже издал научную сказку для детей «Марцелинка. В поисках самого главного».

Вы как признанный знаток женской психологии выступаете и как публицист…
Однажды меня пригласили в лучший женский журнал в Польше Pani в рубрику «Интимная теория относительности». Я пишу обо всех актуальных темах. Например, о религии, верности, браке. В самый последний номер я написал статью о забвении. Это подлинная история женщины, которую бросил мужчина и которая хочет его

забыть. Она описывает процесс этого забывания, описывает то, как пытается вычеркнуть из памяти любимого человека: убирает его вещи, не слушает его любимую музыку, меняет постель, не ходит по тем местам, где бывала с ним. Я пишу о польской гомофобии и гомосексуализме, о польской диктатуре, феминистках.
Скажите, вы играете в литературу? Это игра?
Нет. Вы знаете, для многих молодых людей игра – это что-то расположенное на их электронных устройствах. Я ученый, пишу программы для компьютеров, и честно вам скажу, никогда не играл ни в какие компьютерные игры. Не знаю почему, но это не доставляет мне удовольствия. Я знаю, что жизнь до определенной степени – это игра. На разных уровнях. Подписание контракта на издание книги – это тоже свое­го рода игра. Издатели хотят как можно меньше заплатить, а я – как можно больше получить. И в этот момент начинаю стратегически обдумывать, какую ценность могу для них представлять, чтобы получить свою цену. Определенной игрой также являются отношения между мужчиной и женщиной, особенно в начале знакомства. У нее есть свое называние – флирт. Люди в это играют, я тоже порой. Позже многие, к сожалению, перестают это делать. Мне кажется, было бы гораздо больше счастливых браков, если бы мы не останавливались. Так что понятие игры появляется в нашей жизни в совершенно разных контекстах.
Иногда я играл в игры, это же было типичным развлечением. Любил, например, настольные, в которые «резался» со своими дочерьми. Хотя, мне это особой радости не доставляло, потому что я предпочитал с ними разговаривать, но дети часто больше хотели поиграть. Единственная игра, которая всегда была для меня вызовом, – шахматы. Необыкновенная, требующая особой стратегии. Сейчас я прилетел в Москву из Пекина. Там посетил запретный город – это огромный комплекс. Был во дворце, где находились 3000 наложниц императора. И я спросил, каким критериям должна была соответствовать наложница императора. Мне ответили: здорова, уметь танцевать, рисовать и играть в шахматы. Необычно, правда?

То есть для вас более интересны логические игры?
Да.

А литература – это не игра? Ведь у вас есть основная работа, вы – ученый…
Создание литературных произведений не является для меня разновидностью игры. Потому что, если есть какая-нибудь игра, человек хочет выиграть. Но с кем мне соревноваться? С читателем? Я должен его обмануть, чтобы он купил мои книги? Это неправильно. Я не пишу книг, чтобы заработать деньги. Не заигрываю с читателем. Не обманываю его. С другой стороны, я – ученый. Большинство ситуаций, описанных в моих книгах, с кем-нибудь случались. Я играю с издательством – это правда. Можно сказать, что мне хочется выиграть в борьбе за читателя, чтобы он посвятил свое время мне, а не другому автору. Деньги, в конце концов, можно получить обратно, если вернуть книгу в магазин, но время уже не возвратишь.

Вы сами ведете игру с издателем? У вас нет менеджера?
Нет. Но иногда хочется, чтобы такой человек был. До настоящего времени мне приходилось быть достаточно честным противником издателей и в России, и в других странах, но я все же – писатель.

А какую литературу вы предпочитаете сами?
Я заметил, что в России в последнее время мне часто задают такие вопросы. И это понятно, потому что вы читающие люди. Знаю, россиян критикуют, что они мало читают, но вы не знаете статистику по другим странам! Когда неделю назад я был в Санкт-Петербурге и ходил по Невскому, увидел там нищего, который забыл попросить у меня милостыню, потому что зачитался какой-то книгой!
В последнее время у меня, к сожалению, мало времени. Я всегда систематически читаю три книжки параллельно, а сейчас начинаю четвертую. Читаю на польском, немецком и английском. Сейчас принялся за издание на русском языке. Автор – Ольга Глазунова. Эта книга для меня очень интересна. Называется… «Грамматика русского языка».

Учите русский язык?
Да. Хочу точно понимать, что мне говорят люди. Поэтому со мной всегда переводчик. Но я хотел бы контактировать с читателем лично. Могу сказать, что сейчас 50–60% времени я общаюсь лично. Но бывают такие моменты, когда нет слов, когда не знаю, как сказать то, что хочется. Я бы не хотел больше таких моментов. Ежедневно я живу в пространстве трех языков. На работе говорю на английском, потому что это международная компания. На улице – на немецком, дома – на польском. Но нет времени на русский. У меня много друзей в России и Украине, однако чтобы говорить с ними на языке, необходимо встретиться, пойти куда-то на вечеринку и там уже общаться. А времени на это катастрофически нет: я очень много работаю. Поэтому обещал себе, что буду ездить по миру с этим учебником и в сутки делать четыре-пять упражнений.

Значит, будете приезжать к нам чаще?
Да! Я не так часто бываю в Москве, в основном в Петербурге, потому что редакционная часть издательства там находится. Но есть другая, более важная причина. У меня две дочери – Иоанна и Ада. Младшая – студентка частного университета в Германии. Это лучшая экономическая школа в Европе, European Business School. В плане студенческих обменов есть школы, в которые ребята ездят учиться: Оксфорд, Кембридж, Принстон. Но моя дочь выбрала Санкт-Петербургский государственный университет и теперь живет в Петербурге, снимает квартиру. Конечно, я хочу видеть ее чаще, поэтому буду регулярно приезжать в Россию.

Януш, есть ли у вас рецепт личного счастья?
Я знаю, что такое счастье. Некоторые говорят, что счастье – это отсутствие несчастья. И чем дольше я живу в этом мире, чем старше становлюсь, тем больше с этим соглашаюсь. Для меня счастье – иметь возможность и свободу выбора. А самое большое удовольствие сейчас – еще иметь время. Не только для себя, но и для своих близких. Потому что если нет времени, это чревато очень большими несчастьями. Я сейчас немножко играл словами «счастье» и «несчастье».

Беседовал: Александр Стрига
Фотографии: Дмитрий Коробейников

Метка Александр Стрига, Дмитрий Коробейников, книги, Януш Вишневский