Честный обман Мэрил Стрип

В роли Маргарет Тэтчер в фильме «Железная леди»

Величайшей американской актрисой современности делают Стрип не три «Оскара» плюс еще 14 номинаций на это высокую награду, а ее невероятный дар перевоплощения.

Несколько лет назад Стрип была в Москве для получения приза имени Станиславского за вклад в киноискусство на Москвоском кинофестивале. Приехав в Москву, она первым делом попросила отвезти ее в МХАТ и, став на колени, поцеловала сцену по которой ходил Станиславский. Будь Мастер жив, я не сомневаюсь, что он бы галантно поцеловал руку Мэрил, признав, что в ее лице, в ее тысяче лиц нашла идеальное воплощение его «Система Станиславского», которую в Америке уважительно называют «Метод».

Я с большим уважением отношусь к британской актерской школе, но при всем этом уважении, никогда не могу отрешиться от чувства, что на экране все-таки Ванесса Редгрейв, Мэгги Смит или Джуди Денч, блистательно исполняющие ту или иную роль.

В случае с Мэрил Стрип ты с первой секунды веришь, что перед тобой премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер – в полном политическом здравии или в старческой немощи в отставке, как в фильме «Железная леди» (2011). Или известный телевизионный кулинар Джулия Чайлдс как в картине «Джули и Джулия: Готовим счастье по рецепту» (2009). И абсолютно веришь, что перед тобой почти двухметровая Чайлдс, при том, что у Стрип росточка всего-то 1 метр 68 сантиментров. А как насчет роли мужчины-хасидского раввина в телевизионном мини-сериале «Ангелы в Америке» (2003)? В котором Стрип также сыграла осужденную за шпионаж и казненную Этель Розенберг.

И лишь Мерил Стрип, которой исполнилось в прошлом году 63 года (род. 22 июня 1949 года – ред.) могла сойти с рук сцена орального секса в темном зале кинотеатра в комедии «Весенние надежды» (2012).

О возрасте женщин говорить не вполне прилично, но для Мэрил Стрип возраст – не категория. Ее не касается отнюдь не золотое правило Голливуда, согласно которому женщина за сорок может рассчитывать только на эпизодические и характерные роли.

Когда Стрип было 59 лет, в 2008 году вышел на экраны мира мьюзикл «Mamma MIA!», собравший в прокате почти 610 (!) миллионов долларов и принесший Стрип десятки миллионов дохода, что совсем неплохо для матери четырех взрослых детей.

На протяжении последних 17 лет я многократно встречался с актрисой для бесед по поводу ее картин, выходивших на экран.

Это были короткие беседы в перерывах между съемками на съемочных площадках в Америке и Англии. А перед выходом на экраны «Мамма MIA!» встречался с Мэрил в белокаменном отеле на берегу Эгейского моря в Греции. Как бы я ее охарактеризовал как человека? Скорее всего, как «домашнюю». От этой всемирно известной женщины и великой актрисы веет этаким материнским уютом. Стрип даже не хочется называть звездой. Ведь звезды светят холодным светом издалека, а Стрип излучает душевное тепло. И для нее характерна не вполне американская искренность и открытость. С удовольствием поделюсь с читателями выдержками из наших бесед – обстоятельных и на бегу между сценами.

Мэрил, кажется, вы уже достигли всего возможного в вашей профессии. И все же, насколько вы открыты переменам?

Как актер вы постоянно должны быть открыты переменам и взаимодействию с другими людьми. Это ваша пища. Вы должны быть открыты эмоционально тому, что от вас требуется – будь-то комическая ситуация или драматическая. В жизни все постоянно меняется, и перемена участи – самое главное! Кто-то сказал мне, что секрет жизни в наслаждении сменой времен — нужно радоваться тому, что мы живы, что мы живем сегодня, живем здесь и сейчас и занимаемся тем, что нам нравится. Для меня – это сниматься в кино, я это люблю по-настоящему. И те возможности, которые выпадают – для меня просто чудо! Сегодня совершенно иные времена, отличные от всей истории кинематографа. Раньше актрисы моего возраста уже были одной ногой в старческом доме (смеется).

Кому-то кажется, что профессия актера самая легкая в мире – притворяйся и получай деньги за это…

Нет, актерство – это очень трудный бизнес. Но я не думаю о своей профессии, как о горе, которую нужно передвинуть с помощью ментальной энергии. Чтобы работать, я ищу вдохновения, и от этого отталкиваюсь.

Для многих американских актрис, в том числе и (простите!) много моложе вас, секс на экране совершенно мучителен. Вам, похоже, это все нипочем…

С сексом развестись нельзя. Мы – цельные человеческие существа, и все наши проявления важны. Я понимаю, конечно, что все эти стеснения связаны с тем, что говоря о сексе, мы должны затрагивать самые незащищенные стороны самих себя, самые наши сокровенные нужды. Нашу, буквально, обнаженность.

Но секс связан и с нашими эмоциональными потребностями.

Вы дебютировал в кино в 1970 году. Помните те времена? Что бросало вам вызов? Чему вы научились?

О, какое совершенно иное было время! Во-первых, кино снималось на кинопленку (смеется). Не было никаких видеомониторов: режиссер должен был смотреть на площадку и судить, хорош дубль или неудачен, исходя лишь из того, что видел собственными глазами.

Мы не должны были фиксировать каждый свой шаг фотографиями, а сейчас в кино или даже в театре люди не выпускают из рук свои айфоны. Я рада, что начала с театра. Это дало мне более широкий взгляд на жизнь, чем, если бы я молодой актрисой снималась на телевидении в сериалах или реалити-шоу. Отстутствие технологии развивает воображение, столь нужное актеру.

Когда вы создаете свои неповторимые образы, вы берете материал из жизненного опыта? С возрастом это легче делать?

О, нет, нет! Все зависит от первой встречи со сценарием. Я должна почувствовать узнавание, какую-то глубокую связь с материалом. Должно быть нечто такое в этом персонаже, что я полностью понимаю, и тогда возникает непреодолимое желание немедленно его сыграть. А все остальное становится частью рабочего процесса. Подготовка, репетиции, встречи с другими актерами по фильму: из этого и вырастает характер. Мой процесс все тот же, что и был в молодости. Такое у меня случилось с персонажем Маргарет Тэтчер, потому что я почувствовала, что знаю о ней кое-что.

Вы смотрите свои «старые» фильмы?

Иногда хочется вернуться в свое прошлое. Но у меня мало моих фильмов. Да и многие из них на видеокассетах, которые со временем приходят в негодность. В этом есть своя философская правда – это показывает тебе твое место в жизни как актера. Ведь когда-то все заканчивалось с твоим уходом со сцены после спектакля. Но мои воспоминания о фильмах связаны не столько с самими картинами, как с работой на них: я помню и хорошее, и плохое.

Что делает человека хорошим актером?

О, для этого требуется много компонентов! Открытое сердце, воображение, желание двигаться в направлении, которое вам не знакомо. Смелость, пренебрежение к малоприятным сторонам нашего бизнеса. Безразличие к гламуру, позированию для фотографий, к ношению «правильных» нарядов и причесок. Выдержка и терпение. Умение проработать 14-17 часов без перерыва и при этом всегда быть «в моменте». Способность прочитать «Анну Каренину» и понять, через что она проходит. Иметь встроенной в твою душу способность сочувствовать, понимать ситуации, в которых оказываются другие люди.

Кого ни спроси из молодых актеров, кто их образец, они называют вас…

Это делает меня очень счастливой. В том смысле, что если кто-то вас может вдохновить, это остается с вами на всю жизнь. Нам нужны люди, которые нас вдохновляют!

Как вы относитесь к своей работе? Как к професии?

Нет, я отношусь к ней страстно! Я хочу, чтобы меня понимали, чтобы знали, какая работа стоит за созданием образа на экране.

Что такое, по-вашему, актерство – поиск правды жизни?

Нет, актерство это, конечно, поиск правды, но и одновременно притворство, обман. Потому что, вы должны мне поверить, я именно тот человек, за которого себя выдаю. И нет ничего более приятного для меня, когда это мне удается!

Сергей Рахлин
Фотографии предоставлены студией HFPA

Метка корни, Мэрил Стрип, Сергей Рахлин