«Знаю, для чего живу»

Пелагея, со стороны кажется, что вы очень отважный человек, раскованная, смелая певица, не боящаяся экспериментов и возможных творческих неудач. Это верное представление?

Вообще, нет. Я – неуверенная в себе и очень сомневающаяся. Особенно, если речь идет обо мне, как о драматической актрисе, не смотря на красный диплом ГИТИСа. Я могу, и это дается мне с кровью и потом, играть на сцене в контексте песни. Например, были у меня пробы на один фильм. Я посмотрела эти кадры и впала в шок. Потом была картина «Есенин», которую увидела вся страна. В главной роли – прекрасный Сергей Безруков. А я там – тихий ужас! (Смеется). И тогда поняла, что драматическая игра – это абсолютно не мое. Поэтому выступаю на сцене в жанре, который можно определить, как музыкальная психодрама. Все переживания я сублимирую в песенное творчество. При этом очень трепетно отношусь к той энергии, которую артист транслирует со сцены. И понимаю – какая это большая ответственность. Это одна из миссий, которую исполнитель должен чувствовать в себе. Потому что выплескивать эмоции на несчастных зрителей, пришедших отвлечься от своих проблем, – это неправильно. Другое дело – переработать в себе накопленные переживания и выдать их очищенными, прошедшими процесс фильтрации. Так я помогаю публике ощутить свой

катарсис, чувствуя то же самое. Поэтому совершенно невозможно спать на гастролях! Столько информации принимаешь на себя, столько отдаешь взамен, что после концерта очень трудно уместить это в себе. Видимо, пока мне не удается соблюсти баланс (смеется).

Откуда у вас такая верная любовь к русской песне? Почему вам как вокалистке хочется исполнять то, чем заслушивались наши предки, а не то, что, например, в моде у нынешней молодежи?

Этническая музыка вызывает у меня эмоции и на сцене, и в жизни. Какие-то инстинкты просыпаются именно во время исполнения русской народной песни. Другая музыка такое не пробуждает. Видимо, я действительно принадлежу к тем людям, кто тонко чувствует свои корни, умеет эту свою принадлежность понятно выразить для себя и окружающих.

Русская песенная традиция, наш фольклор, и составляет платформу творчества группы «ПЕЛАГЕЯ». И слово «русский» основополагающее. Мы подчеркиваем, что нам интересна отечественная культура, хочется понять, почему мы такие, какие есть, почему живем с подобным отношением к соседям, ближним и дальним. То, что мы делаем, все равно недостаточно для того, чтобы выразить все, что нам хочется сказать. Поэтому и невозможно с точностью ответить на вопрос: «какой он, наш зритель?» Люди, приходящие на наши концерты, очень разные. Разнятся их интересы, возраст, опыт. Но что-то общее они все же находят на выступлениях группы «ПЕЛАГЕЯ». Притом, что у меня, например, никогда не было задачи всем понравиться. Просто хотелось быть услышанной. И мне, конечно, радостно видеть, что с годами количество поклонников, которые проявляют интерес к нашему коллективу, стало запредельным.

А то, что вам инстинктивно хочется петь песни из русского фольклора, – это следствие воспитания?

Как бы это пафосно ни звучало, воспитание в вопросе любви к Родине – очень важно. Это чувство во мне живет, и я очень рада, что могу его испытывать. И жаль, что некоторые из моих друзей лишены возможности любить, уважать, ценить свою страну, не находят в этом очевидные плюсы. И мне кажется, они гораздо несчастнее, чем я. Вообще, способность находить в простых вещах прекрасные, светлые моменты – это очень важно, и нельзя ни в коем случае это терять… У нас дома всегда звучала народная музыка. Исполняли ее мои близкие – бабушка, дедушка и мама. Когда они втроем начинали петь на голоса чудесные русские песни – это была магия! Я понимала, что сейчас между ними тремя что-то происходит, они создают нечто волшебное, некую энергетическую атмосферу.И мне так хотелось в нее попасть. Поэтому выход у меня был только один – научиться петь (смеется). Почва была благодатной, и мой приемничек был настроен тонко. Но это не значит, что кроме народной музыки я не слышала ничего. У меня всегда была возможность сравнить музыку, впитывая классику, джаз и рок. И еще очень нравилось заниматься звукоизвлечением, создающим такие вибрации, которые помогают войти в определенное состояние, похожее на транс или камлание. Это удается испытать во время исполнения фольклорных песен. Причем, чем стариннее вещь, чем она аутентичнее, тем больше я ее чувствую. В принципе, хороший артист должен уметь войти в правильный контакт с любым материалом. Может, я еще не достаточно опытная певица, потому что все-таки больше интуичу на сцене. Но если меня прет, то прет! (Смеется)

И это происходит на каждом концерте?

Обязательно! Иначе невозможно. Я же артистка, певица! Публика приходит ко мне на концерт с определенным ожиданиями, надеждами, вопросами. А если меня саму не вставит, не тронет, то окружающих так же. Классно, когда не надо себя искусственно разгонять, когда во время выступления удается построить драматургию от начала до конца и саму себя ввести в правильное состояние так, чтобы и слушателей повести за собой в это путешествие. В подавляющем большинстве случаев это получается, но, конечно, есть нюанс – в нашей стране культура поведения на концертах молодая совсем. Люди стесняются выражать свои мысли и чувства. Тем более, приходится петь в основном «в сидячих» залах – театрах, ДК. Зрители, может, и не кричат, приветствуя меня между песнями, но я чувствую огромное количество энергии, мощнейший отклик от каждого. И понимаю: это потому, что мы работаем с таким сложным, наполненным мыслью материалом.

Вы с четырех лет на сцене. Подозреваю, что рядом с вами периодически находились коллеги, старшие товарищи, которые подсказывали, как надо себя вести, что петь, чтобы стать супер-звездой. Неверные карьерные решения или случайные, проходные песни в вашей творческой биографии имели место?

Чтобы я жалела о чем-то — такого не было. Но однажды для большого театрализованного мероприятия я должна была спеть довольно известную песню. Я плохо ее исполнила, потому что не прочувствовала… А вообще, всю жизнь сталкиваюсь с огромным количеством мнений. Периодически поднималась тема: «Слушай, у тебя такой классный голос! Почему ты нормальную музыку не поешь? Давай уже что-нибудь модненькое выдай!»

Или дуэтик какой-нибудь запиши…

Да! Я сначала все всем объясняла. Потом у меня был период, когда я отторгала и предложения, и критику, обижалась и говорила на все это: «Куда вы лезете, ребята? Неужели не видите, что мне хорошо именно так? Правда позже, те же мои друзья после концерта говорили: «Ну да, в этом, конечно, что-то есть» (смеется). А вообще, мне самой никогда не хотелось уйти от русской народной песни, никогда не было в ней скучно. Там столько всего, чего я еще не умею, и чему хотелось бы научиться, и что хотелось бы почувствовать.

А есть ли такой музыкальный материал, который вы откладываете «на потом», потому что чувствуете – необходимо набраться жизненного опыта, технических навыков, чтобы донести его до зрителей?

В новую программу «Вишневый сад» включено некоторое количество романсов разных периодов времени и жанров в нашем прочтении и аранжировках. Один из них — на на стихи Иосифа Бродского, называется он по первой строчке «Пролитую слезу из будущего принесу». Это очень красивый романс, я очень хочу его спеть, но волнуюсь. Все время слушаю это, плачу, начинаю размышлять, как петь. Этот жанр требует абсолютной правды исполнения, здесь невозможна фальшь! И я чувствую, что с этой программой вышла на другой, новый уровень ощущения себя на сцене в качестве драматической артистки. Учусь избегать физических, ментальных и эмоциональных штампов, повторов при плотном концертном графике – 30 сольных концертов за 2,5 месяца. В результате я натренировала себя до 
такой степени, что каждый раз дохожу до пика эмоций по-разному, на разных романсах. У меня масса возможностей пробовать, искать себя – я очень везучий и счастливый человек, потому что знаю и всегда знала, для чего живу.

А для чего вы живете, Пелагея?

Я – проводник. Это не моя заслуга, так получилось. С раннего детства я это понимала, осознавала. Потом просто как-то сформулировала для себя. Я общаюсь с людьми, помогаю им, как могу. Но я не филантроп, не самый добрый человек на свете. Но, тем не менее, моя глобальная задача – нести что-то хорошее, доброе. У меня получается выхватывать это, быть благодарной и делиться. И на сцене, и в жизни. Я, например, не стесняюсь говорить комплименты окружающим. И они так удивляются всегда. Не понимаю, почему? Мне кажется, чем больше мы генерируем вокруг себя позитивные эмоции, тем правильнее понимаем смысл своей жизни. Группа «ПЕЛАГЕЯ», частью которой я являюсь, несет ознакомительную миссию — обращать в свою веру – в фольклор, традиции, культуру нашей страны еще больше людей. Классно, когда ты занимаешься хорошим делом, и тебе за него не стыдно!

Вам предстоит отыграть и спеть концерт в Юрмале, ставший ежегодным. Кто приходит на ваши концерты там, кого обращаете «в свою веру»?

Поездка в Юрмалу стала первым заграничным сольным концертом. Было это 8 лет тому назад. Там проходят особенные концерты, в Юрмале совершенно удивительный зал. Мы стараемся приехать туда на несколько дней, чтобы сначала войти в определенное юрмальское состояние, замедлить темп, а потом…. Мне будет интересно увидеть реакцию латвийской публики на романсы из «Вишневого сада». И будет непросто, так как люди там чувствуют все это по-своему. Мы часто выступаем за рубежом, но программу не меняем. Состав публики на таких концертах иной, чем в России – определенный процент зрителей, безусловно, экспаты, эмигранты — ну, в общем, наши. Но приходят и коренные жители, которых цепляет эклектика, компиляция культурных традиций и современное звучание. К слову, несмотря на то, что в первую очередь меня волнует музыка моего народа и моих предков, мы делаем разные этнические программы и композиции, в которых соединяем этническую музыку разных народов. К примеру, у нас есть русская песня, которую мы соединили с алжирской. Эклектика — это здорово! Она — везде: в музыке, в архитектуре, в искусстве, в книгах, в одежде. В эклектике — правильный такой космополитизм. Мне очень близка мысль, что мы должны быть людьми мира. Думаю, люди, которые приходят на концерт в Латвии, в Юрмале, идут как раз за этим – за дружбой, за добром, за эмоциями, за чем-то общим для всех.

Пелагея — певица, которая знает, что и зачем поет, ценит музыкальные традиции и человеческую дружбу…. Мне показалось, что вы пребываете в гармонии с собой и внешним миром. Но все ли вам хватает для полного счастья?

Мне не хватает семьи и детей. Глобально, это тот задел, который пока у меня пуст. Но может быть, для того, чтобы к этому прийти, нужно созреть и даже развестись? (Смеется) Чтобы мне перестали говорить, как раньше: «Деточка, какие тебе романсы, ты же не знаешь, что такое любовь!» Вот, видимо, для того, чтобы я созрела, мне дано время, а своей семьи пока не дано. Когда наберусь опыта, спокойствия внутреннего, которыми бы могла поделиться с новыми людьми и вложить в них мудрость вселенной, тогда, значит, и будет мне счастье! (Смеется)

Беседовала Юлия Смолякова
Фотографии Алексея Лерера и из личного архива Пелагеи

Метка Интервью, музыка, Пелагея, российские музыканты