Фокус – в трудолюбии

Для того чтобы быть фокусником, одного таланта мало — считают самые знаменитые и экстравагантные иллюзионисты России братья Сафроновы. О том, какие козыри должны быть припрятаны в рукаве и что может стать достойной причиной закопать себя в землю или поджечь, Илья и Андрей Сафроновы рассказали в интервью Eclectic.

Для начала давайте разберемся с терминологией. Есть ли разница между фокусником и иллюзионистом и важно ли вам, как вас называют?

Илья:

Конечно, это непринципиально, однако сами себя считаем иллюзионистами. В жанре фокуса так называют тех, кто работает — как мы — с крупной иллюзионной аппаратурой. Люди, работающие с небольшими фокусами, называются микромаги. А в народе все эти специалисты именуются просто фокусниками.

Кстати, на Западе люди, занимающиеся созданием иллюзий, называют себя magician, то есть волшебник, тем самым давая публике возможность самостоятельно решить, кто перед ними — маг, иллюзионист, фокусник, мистификатор…

Андрей:

Нам сложно самим себе дать конкретное определение, ведь помимо иллюзионных трюков мы также ставим номера, основанные на экстрасенсорике, психологии, выполняем каскадерские трюки.

Иллюзионистом надо родиться — или все-таки им можно стать?

Илья:

Я думаю, любой профессии можно обучиться при должном терпении и упорстве. Конечно, творческие задатки, фантазия, потребность создавать, как правило, проявляются еще в раннем возрасте, но решение о том, будешь ли ты их развивать — и если будешь, то в какой сфере, — ты принимаешь сам. Главное, что поможет добиться успеха в любой творческой профессии, — это, как ни странно, трудолюбие и даже некоторый фанатизм, преданность делу.

Помню, когда мы еще только начинали, мы пытались в домашних условиях воссоздать невероятно сложные иллюзионные аппараты, с которыми работал, скажем, Дэвид Копперфильд, тратили на это все свободное время и ничуть не жалели, ведь фокусы были — и остаются — нашей страстью. Сейчас иногда ловлю себя на мысли, что не перестаю думать о работе даже во сне: могу проснуться и сразу записать на бумаге интересную идею. В школе не верил в историю о том, как Менделеев увидел во сне свою таблицу, — а теперь она кажется мне абсолютно реальной!

Андрей:

Скажу больше: из-за этой легкой одержимости профессией иногда не получается нормально сходить в театр, в кино, потому что на середине сеанса вдруг видишь какой-нибудь трюк или сцену – и больше уже не следишь за сюжетом, а думаешь только о том, как бы воплотить это с помощью фокуса.

Профессия иллюзиониста неотделима от риска — достаточно вспомнить ваши номера с огнем, трюк «Погребенный заживо». Скажите, а в обычной жизни вам свойственно рисковать?

Андрей:

Профессия действительно опасная: пришлось пережить множество самых разных травм, особенно с учетом того, что в самом начале у нас не было специального пространства и оборудования для репетиций и, скажем, некоторые номера с огнем приходилось отрабатывать прямо на лестничной клетке. Это, кстати, совсем не радовало соседей. (Смеется.) Наверное, именно поэтому никто из нас не увлекается, например, экстремальными видами спорта — адреналина хватает на работе.

Илья:

Самое экстремальное, что я пробовал в жизни, это прыжок с «тарзанкой», да и то из-за того, что очень боюсь высоты, — друзьям пришлось меня в буквальном смысле подтолкнуть. При этом надо понимать, что многие наши трюки не столько иллюзионные, сколько каскадерские и мы всегда выполняем их сами — нам не раз приходилось быть закопанными заживо, подожженными, выбираться из-под воды, прыгать в пропасть и так далее. И конечно, наша работа — это постоянное преодоление самих себя, собственных страхов. Правда, надо сказать, что смотреть в глаза своему страху ради трюка в каком-то смысле даже легче — ведь ты, во‑первых, успеваешь подготовиться и настроиться, а во‑вторых — точно знаешь, для чего идешь на риск.

А делаешь ты это для того, чтобы испытать неподдельный восторг зрителей от удавшегося трюка, почувствовать, как по коже бегут мурашки от осознания того, что ты справился, сумел.

Андрей:

Да, это правда. После выполнения особо сложного и опасного номера у тебя на какое-то время появляется чувство невероятной уверенности в себе — словно ты вдруг превратился в супермена. Конечно, это очень мотивирует продолжать, ставить себе всё более сложные цели, придумывать новые номера.

Знаю, что сейчас вам приходится работать на обширных концертных площадках — при этом начинали вы с маленьких аудиторий. Какой из масштабов вам ближе?

Илья:

Да, где только ни приходилось выступать — от крошечных залов до больших пространств, но нам везде комфортно, главное — учитывать специфику конкретного места. Например, на улице может быть сложно, ведь люди окружают тебя со всех сторон, — соответственно, остается меньше пространства для совершения трюка, приходится как-то выкручиваться. В истории иллюзионного жанра есть классический пример, когда английский фокусник, работавший под псевдонимом Нат Пинкертон, показывал трюк, во время которого он «пробивал» свой палец гвоздем. Естественно, в кульминационный момент Нат успевал подменить гвоздь и палец оставался цел. В один из дней толпа собралась такая плотная, что добиться определенного ракурса, необходимого для проведения трюка, оказалось невозможно. Чтобы не ударить в грязь лицом, фокуснику пришлось пробить себе палец по-настоящему. Таких ситуаций с нами, к счастью, не случалось, но мы тем не менее готовы к работе в любых условиях и на любых площадках. Благо в арсенале хватает разных фокусов: какие-то подходят для большой аудитории, другие смотрятся лучше в камерном зале.

Другое дело, что самому зрителю интереснее и комфортнее в небольших пространствах, ведь жанр фокуса подразумевает желание находиться как можно ближе, чтобы можно было увидеть все нюансы и подробности происходящего на сцене.

Как удается удерживать и, более того, в нужный момент переключать внимание зрителей, чтобы они не заметили важных манипуляций?

Илья:

Фокусники секретов не раскрывают — скажу только, что ходов множество. Например, один из классических, который используется в нашем искусстве вот уже несколько сотен лет, — это эффектная ассистентка в откровенном наряде. Нам еще проще — ведь мы выступаем втроем, а потому внимание публики и так рассредоточено.

Почему же современный человек с прежним восторгом реагирует на фокусы и продолжает интересоваться ими — хотя, казалось бы, большинство трюков давно рассекречено?

Андрей:

Потому что современному человеку очень не хватает в жизни чудес. Во все времена и эпохи нас влекла мистика и безотчетно хотелось верить во что-то потустороннее, не постижимое разумом человека. Сколько бы тебе ни было лет, а на Новый год нет-нет да загадаешь желание — вдруг исполнится? Фокусы — это пусть и не волшебство, но маленькое напоминание о нем.

Илья:

Отчасти согласен, но есть еще одна особенность, которая приводит на наши выступления даже самых заядлых скептиков. Это желание раскрыть все секреты фокусника и вывести его на чистую воду. Тем приятнее слышать отзывы наших зрителей о том, что они и не подозревали, каким интересным и актуальным может быть иллюзионное шоу, ведь на своих представлениях мы не вытаскиваем кроликов из пыльных цилиндров и не носим плащи со звездами, а устраиваем полноценное зрелище со сложными номерами, музыкальным сопровождением, с трюками, которые вы вряд ли разгадаете сразу.

Тем более — иллюзионный жанр постоянно развивается, мы используем в шоу все самые интересные и современные технологии, и, думаю, зрителю это просто не может наскучить.

Когда в отношении ваших трюков используются слова «чудо», «волшебство», вы воспринимаете это как комплимент?

Андрей:

Конечно! Добиться того, чтобы человек не смог объяснить фокус с помощью известных ему естественных сил, — это наша основная задача. По этой же причине мы очень любим, когда после телепроектов люди пишут: «Это графика, спецэффекты!» Для нас это очень большая похвала, и в таком случае мы всегда приглашаем зрителей на наши представления, где те же иллюзии показываются «вживую».

Какие качества важны для хорошего иллюзиониста?

Илья:

Опять отвечу — трудолюбие. Это главное качество, которое приведет тебя к успеху в любой профессии.

Андрей:

А еще иллюзионист должен быть неутомимым изобретателем и хорошим актером.

Умение показать фокус вам когда-нибудь пригождалось в повседневной жизни?

Андрей:

Разве что ради шутки. Иногда показываю фокусы в кругу семьи, друзей — просто чтобы удивить.

Илья:

Ради собственной выгоды мы фокусы никогда не показываем — это неэтично и нечестно. А еще напоминает совершенно другую «профессию», представители которой иногда практикуют похожие методы – ловкость рук, психологию, манипуляции. Я имею в виду шулеров, мошенников и так далее.

После работы на проекте «Битва экстрасенсов» ваше отношение к понятиям вроде «магия» как-то изменилось?

Андрей:

Вообще, для меня существование настоящих экстрасенсов — это непреложный факт, я с большим уважением отношусь к термину «экстрасенсорика». Другое дело, что шарлатанов на этом поприще гораздо больше. Мы в этом проекте как раз выступаем в роли скептиков — следим за тем, чтобы у людей не возникало желания добиваться победы хитростью или трюками.

Илья:

Думаю, что по большей части это работает как эффект плацебо. Если ты веришь в предсказания, проклятья и прочие метафизические вещи, то с немалой долей вероятности с тобой это и будет происходить.

Наверняка на ближайшее будущее у вас полно творческих планов. Не секрет — каких?..

Андрей:

В работе сейчас три больших проекта. Например, брат Сергей занят съемкой собственного фильма в мистическом жанре — мы его в этом всячески поддерживаем. Кроме того, готовим новогоднее иллюзионное шоу на льду по мотивам сказки «Снежная королева», в котором примут участие олимпийские чемпионы. В представлении будет множество иллюзий, перемещений, сложных трюков — должно получиться очень необычно.

Илья:

А еще мы работаем над новым телевизионным шоу, которое выйдет в конце осени на телеканале СТС, — в рамках этой программы будем не просто показывать фокусы, а соревноваться друг с другом, выясняя наконец, кто из нас круче!

Беседовала Виктория Козлова
Фотографии: Игорь Лобанов, Алексей Ченсан

Метка Цирк

[fb-like-button]