погружение

Петь запрещено!

Солист Metropolitan Operа, профессор вокального искусства университета Лос-Анджелеса Владимир Чернов о том, есть ли в мировых оперных театрах спрос на российские оперные таланты, какие критерии отбора предъявляются участникам вокальных конкурсов, на что больше всего следует обратить внимание при их прохождении и какие перспективы они открывают.

В Ярославле состоялся второй международный конкурс вокалистов имени Л.В. Собинова, который проводила Ярославская государственная филармония при поддержке департамента культуры Ярославской области. В следующем году мир отметит 150-летие со дня рождения великого русского оперного певца Леонида Собинова, что был рожден на ярославской земле. В период подготовки к конкурсу состоялись мастер-классы членов жюри: Владимира Чернова, Нелли Миричою и Рубена Лисициана, в которых могли принять участие те конкурсанты, кто не прошел в третий тур. Это уникальная возможность вживую поработать с мировыми мастерами оперной сцены.

Нам удалось поговорить с некоторыми членами жюри и выяснить, какие критерии отбора сегодня предъявляются конкурсантам, на что больше всего следует обратить внимание при прохождении вокальных конкурсов и какие перспективы они открывают участникам, есть ли в мировых театрах спрос на российские оперные таланты.

Эти интервью вы найдете на нашем сайте в ближайшее время. Мэтры сцены и директора артистических агентств будут давать советы как попасть на большие оперные подмостки, поделятся секретами профессии.

Сегодня публикуем разговор, который состоялся с Председателем жюри конкурса, известным баритоном, солистом Metropolitan Operа, профессором вокального искусства университета Лос-Анджелеса Владимиром Черновым.

Насколько высок уровень мастерства и голосовых данных конкурсантов?

Те, кто был отобран в финал — все на равных по своим данным. Хотя они совершенно из разных регионов и стран. Есть совсем юный певец и из Ярославля. Все имеют равные шансы на победу. Я никогда не читаю биографии конкурсантов кто откуда — это мешает восприятию. Предвзятость убивает объективность.

Из заявок, которые прислали на конкурс более 350 человек, жюри, отслушав весь материал, отобрало 31 участника. Затем мы их пригласили в Ярославль на очный отборочный тур. Естественно, в процессе появлялись вопросы: «кто отбирал, почему моя студентка не прошла, она блестящая» — писали преподаватели о своих подопечных. Но это всегда бывает так. Кто-то не согласен. Нам, конечно же, не хватало в жюри Ольги Капаниной (кастинг-директор оперной труппы Большого театра России), она приболела. Но прослушала всех конкурсантов онлайн во втором туре, за что ей огромное спасибо. Она даже учредила специальный приз лучшему концертмейстеру. Речь шла о сотрудничестве с Большим театром. Кстати, они тоже присуждают свой приз, о котором будет заявлено в финале.
Если бы у нас в жюри был ещё один кастинг-директор, то конкурс стал бы еще более престижным. Думаю, что организаторы и министерство культуры Ярославля в следующий раз это учтут. Большинство конкурсантов шли как раз на имена в составе жюри: Дмитрий Юровский (к сожалению, он заболел и не смог участвовать) или Владимир Чернов, или Нелли Миричою.

Цитаты, взятые из мастер-класса Нелли Миричою:

«Прежде, чем работать с голосом, начните работать с телом. Помните об анатомии позвоночника. Женщинам сложнее — у нас есть грудь, нам хочется ее скрыть, а надо расширить. У мужчин такой проблемы нет».

«Если вы что-то делаете в пении, и не понимаете зачем вы это делаете, — не делайте».

«Для певца воображение играет ключевую роль, потому что звук невозможно увидеть. Нужно с помощью него описать, передать состояние, нарисовать героя, обстоятельства».

«Голосовые связки у нас работают в двух качествах: в одном они создают звук, а в другом начинают вибрировать».

Вы должны были отобрать в третий тур 10 человек, но было выбрано 12 конкурсантов, значит вы в них увидели какой-то больший потенциал? Какими критериями будут оценивать финалистов? Какими качествами должен обладать победитель конкурса?

Первый критерий — качество голоса. Из этих 12 финалистов каждый обладает прекрасными вокальными данными. Технические параметры проявляются настолько непредсказуемо и нестабильно, что на одном туре человек выступил на десятку, а на другом — на пятёрку. Нервозность убивает всё. Но самое главное, мы оцениваем всё в комплексе. Слушаем певца, смотрим как он вышел на сцену, как он поклонился, как посмотрел на пианиста — все это мгновенно считывается. Или наоборот, я закрываю глаза и наслаждаюсь пением, а потом открываю и вижу такие гримасы, которые отталкивают — что здесь можно сделать? Вряд ли это должно быть оценено. Если среди 12 финалистов каждый будет претендовать в третьем туре на первую -вторую премию — это уже счастье. Может такое случится, что никто не получит гран-при.

Насколько важно правильно выбрать репертуар для конкурса в соответствии с твоими физиологическими, эмоциональными, артистическими данными?
Это имеет первостепенное значение. Если человек выбрал драматический репертуар, а он не соответствует этому, то он не проходит в третий тур. Это может быть и ошибка преподавателя в подборе репертуара для конкурсанта, может быть и его личная ошибка, переоценка своих возможностей.

Каждый должен обладать способностью самооценки. Для меня это параметр номер один, который поможет человеку повести его в верном направлении.
Он не должен ни в коем случае недооценивать себя, но и не переоценивать. Должен быть баланс. Исполнитель, который сбалансирован — он знает, что он харизматичен, прекрасно образован, владеет этой ролью и к тому же не нервничает — это уже гарантия победы.

Я была на открытых мастер-классах, которые давали члены жюри для тех участников, кто не прошёл в финал. Мне показалось, что это самый большой подарок и для тех, кто не прошёл и для тех, кто стал финалистом. Ведь это такой бесценный опыт общения с мэтрами оперной сцены, коучами, которые укажут на твои возможности в работе, подкорректируют, дадут определённые направления.

У каждого из членов жюри было по три участника и по 30 минут на работу. Я говорил о том, что дыхание это не то значение, которое люди вкладывают в это слово, — это инстинкт самосохранения. Мы слышим лёгкость в звуке, но на основе опоры, а я говорю: на основе напора. То есть, это струя воздуха, которая держит звук и не отпускает: ни вверх ни вниз, ни в сторону не отклоняется этот параметр, стоит на одном месте. И все великие певцы владели этим инстинктом, другой техники не существует. В 40-50 лет голос становится мощнее, старше, диапазон идёт вниз. Это не означает, что человек окреп, а наоборот, он потерял мышечную крепость, эластичность.

Из моих заметок во время мастер–класса председателя жюри Владимира Чернова.

«Не надо беспокоить связки и глотку, просто на инстинктах кричи, как будто зовешь кого-то. Только крик формирует правильное дыхание. Делай атаку гласных».

«Петь запрещено. Особенности итальянской школы оперного пения – феноменальное стаккато и беглость, а петь запрещается. Когда певец поет, он слушает себя, а этого не должно быть».

«Правильно петь нехорошо, надо петь неправильно. Петь так, как как заложено в нас с детства».

«Ты что, дорогой, глухой»?! – «Нет, я тенор».

«Ты знаешь, где я учился»? –«Нет». –«А я до сих пор учусь».

Молодые конкурсанты не смогут до конца нас понимать, о чём мы говорим в силу возраста и отсутствия опыта. А я не смогу им за 30 минут передать главные технические, эстетические, исполнительские, актёрские принципы.

Если человек интуитивно не умеет перевоплощаться в образ, то невозможно научить. Я должен сегодня с утра встать Онегиным, чтобы вечером им быть на сцене.
На это уходят годы. Я строю свои образы, собираю их по крупицам. Например, Шаляпин, находясь в поезде в Севилье, увидел своего Дона Базилио.

Ещё один момент: человек, в основном, думает о пении, но не думает о физиологии, а она могла бы в большинстве случаев помочь. И вот здесь задача коуча сказать, что нужно переустроить, как реорганизовать ваше мышечное ощущение. Например, мало кто или почти никто не умеет петь portamento (означает перенос голоса) это техника, высшая сфера образованности.

Очень важно уметь выстраивать образ и перевоплощаться. Ольга, моя жена, спрашивала Джонатана Френда (худ. руководитель Metropolitan Opera), кто произвел на него самое яркое впечатление за 25 лет работы в крупнейшем мировом оперном театре. Тот ответил: «Марти Талвела в роли Филиппо». Филиппо Секондо утопил все свои народы и страны в крови, достигая мира. Когда Марти поет инквизитора, его интонации разрушительны, он на 100 процентов перевоплощается в этого инквизитора. Динамика голоса, фразировка, интонации — это другая планета. Марти был 2м ростом, его называли финским Шаляпиным. Я с ним репетировал, мы стали друзьями. Он был тогда для меня человеком номер один по значению в моей жизни.

Работая над партиями, я сам сканировал интонации с великих певцов: Шаляпина, Карузо, Паскуале Амато, Джильи. Я всему этому учился. Большинство моих коллег- конкурсантов не знает о чём я говорю, но это такие тонкости профессии, которые можешь освоить только ты.

Из моих заметок во время мастер–класса члена жюри Рубена Лисициана:

«Самый жесткий жизненный режим имеют только певцы».

«Певцы в 37 раз больше музыканты, чем обычные музыканты».

«Инструмент находится внутри организма. Дыхание связано со звуком».

«Сценическое волнение оказывает самое разрушительное влияние на голос».

На мой взгляд, профессия оперного певца самая сложная. Она сочетает в себе, помимо технических наработок, владение собой как инструментом, понимание своих особенностей физиологии, эмоциональной составляющей, психики. Чтобы ты мог всем этим владеть, ты должен научиться познавать себя, уметь владеть воим эмоциональным состоянием. Например, психическое волнение может пережать голос. Вы можете дать какой-то простой совет по управлению своим эмоциональным состоянием на сцене?

С волнением очень трудно справиться. В гримёрной нужно настроить своё дыхание, как бы ты не волновался. Каждый человек должен найти для себя свой способ, здесь невозможно давать советы. Но могу дать один физиологический приём, который полностью или процентов на 90 поможет успокоиться — это мощная задержка дыхания, как будто ты хочешь крикнуть со всей силы, но сдерживаешь себя – резко, на 3 секунды, и всё.

Благодарю, я тоже возьму себе на заметку Ваш совет. Наши оперные певцы сейчас конкурентны на международном музыкальном рынке, востребованы?

Они иногда даже лидируют. У нас существует, наверное, 200-300 конкурсов для оперных певцов. Массовая подготовка определяется большим количеством претендентов, кто обучается оперному искусству.

Леонид Собинов, его творчество, оказало на Вас какое-то особенное влияние?

Такое же, как и великие итальянские певцы. Собинов, Ершов, Козловский, Лемешев и другие. Я всегда их сравнивал с итальянцами. Например, Джильи сравнивал с Собиновым. По технической подготовке певцов, в то время , Россия была на первом месте. Тогда здесь учили итальянские мастера, например, Умберто Мазетти из Болоньи. Мануэль Гарсиа, который создал в одной фразе вокальную школу: «петь нельзя человеку — только кашлять». Это означает, что выдавать звук в состоянии задержки дыхания, атаковать.

Какой совет Вы дадите молодым исполнителям, чтобы правильно выстроить сегодня карьеру, чтобы состояться?

Для начала выстроить правильную самооценку. Если ты переоценил свои вокальные данные, то можешь сломаться, это будет больно. Это можно сделать интуитивно или нужно, чтобы кто-то тебе помог, найти педагога.

Леонид Собинов в нынешних условиях смог бы состояться как певец и сделать международную карьеру?

Тысяча процентов! Конечно!