Юрий Грымов: «Я всегда знаю, какие ощущения хочу получить»

Настоящий талант – как дорогое вино, со временем становится только лучше. Юрий Грымов в этом году отметил 50-летний юбилей, но человек-оркестр, скромно называющий себя режиссером, не теряет запала. Кино, театр, телевидение, журналистика, реклама, —  кажется, для него недостижимых высот не бывает. Мы встретились с Юрием Грымовым, который поведал журналу Eclectic о своих новых проектах, путешествиях по святым местам и курьезах русских туристов за границей.

Недавно вы отметили 50-летие. Ощущается ли рубеж?

Мне кажется, неправильно анализировать, что было и есть. Я занимаюсь только тем, что мне близко, и никогда не переступаю через себя. Никогда не занимался карьерой, я же не топ-менеджер. Я самостоятельный персонаж. Планов никогда не ставил, но есть определенные задумки. Это фильм «Последнее искушение Адама», также есть проект, посвященный революции 1917 года. Это что касается кино. В театре тоже есть планы, я хочу поставить Хаксли, как раз заканчиваю пьесу «О дивный новый мир». Это давняя история. Творческие вещи не делаются «сейчас», они постоянно в процессе. Еще у меня готова пьеса с громким названием «Война и мир». В театре эта история практически не ставилась, но я нашел средства, как донести все сюжетные линии. Помимо этого занимаюсь православным поисковиком «Рублев», для которого уже созданы мобильные приложения на платформе android и apple. Начинаю строить православное телевидение.

Вы упомянули Хаксли и Толстого: антиутопия и война — актуальны в наше время?

Я не пытаюсь идти в ногу со временем. Если это и получается, то по наитию. Это не расчет. Нельзя сказать, что будет актуально через два года. Я делаю то, что мне самому интересно. Совпадение с сегодняшними настроениями говорит о том, что я еще в своем уме. Я существую в социуме, вижу, что происходит на улицах, в мире и в телевизоре. Значит, я просто правильно все это соединил.

В одном из интервью вы сказали, что сложно найти своего зрителя. Но, тем не менее, ваши спектакли всегда собирают аншлаги. Как вы считаете, для чего люди сейчас ходят в театр?

Все очень просто, если говорить о большинстве. Они приходят в театр в поисках себе подобных. Идти в театр, чтобы расслабиться, — невероятная глупость. В театре расслабиться нельзя, расслабиться можно в сауне. Это большая работа над собой. Поэтому люди приходят посмотреть на себе подобных, — это первое. Второе – это то, что утратил кинематограф, — эксперимент. Без эксперимента театра не существует. Вы приходите в театр за ощущением чего-то нового: нового решения, нового прочтения. Кино сегодня исключает эксперимент. Продюсерское кино фастфудное. Я за фильмы, где есть автор, а не режиссер-функция. Но это не арт-хаус, которым зритель так напуган. Это Данелия, Калатозов, Оливер Стоун, Феллини, Тарковский. Какая разница, где ты снимаешь, если можешь рассказать свою историю.

В интервью Ксении Собчак вы сказали, что со временем начнете заниматься православными турами. Что это будут за места?

Мы провели переговоры в Греции, у нас уже есть там партнеры. Сейчас мы думаем зарегистрировать туристическое агентство, но пока это только проект.

Вы сами посещаете святыни?

Мне кажется, эти места нужно посещать нечасто. Вера – очень интимный процесс. И совмещать туризм с поездкой по святым местам не очень правильно. Когда я в первый раз оказался в Израиле, некоторые вещи меня удивили и разочаровали. Я видел окурки в храме, в щелях между кирпичами. Мои представления о торжественности и пиетете были подорваны.

Фильм «Чужие», как вы сами выразились, о том, как легко попытаться изменить культурный код нации. Вы думаете, что такой код до сих пор у нас существует?

Может быть, у нас есть возможность к нему вернуться. События, происходившие последние 25 лет, вели к тому, что мы усиленно сами его теряли. С согласия бездарных политиков. Народ не может самостоятельно сохранять эти скрепы, когда общая политика государства построена на подражании Америке. Я работал в США, жил там, путешествовал. Это очень молодая страна, построенная как бизнес-проект.
Мне кажется, есть шанс возвращения назад, он может быть когда угодно. Но это будет болезненно, с перегибами. Вы же видите, что сейчас творится в масс-медиа: с одной стороны, повышается патриотизм, а с другой, на это смотреть уже невозможно. Нужно делать все гораздо хитрее, чтобы не спугнуть молодое поколение.

Какую роль должна брать на себя культура в этом возрождении?

У нас культура всегда финансируется по остаточному принципу. Если посмотреть на совковую передачу «Время», то всегда шли новости, потом культура, а затем спорт. Заметили, что сейчас происходит? О спорте говорят, а о культуре нет. Я считаю, что Министерство культуры должно быть главным министерством страны. Под ним должно быть Министерство образования, а потом все остальные. Культура – это стержень. У пирамидки есть палочка, на которую нанизываются всякие штучки, без нее фигура развалится. Если человек бескультурный, то цивилизованный рынок превратится в базар. Это касается всего.
Культура – единственное, что сплачивает людей. Культурный код меняется моментально, в фильме «Чужие» я об этом намекал. 1920 год, Германия. Развиваются автомобильная промышленность, самосознание, прекрасные педантичные немцы выпускают Audi, появляется фирма Hugo Boss. Через 10 лет эти люди превращаются в фашистов. Немцы одни и те же: западная и восточная Германия – один и тот же Гёте. Но это было два совершенно разных народа. Я не думаю, что нужно этого бояться, просто стоит об этом знать.

У вас довольно трепетное отношение к рок-музыке: недавно сказали, что хотите на концерт AC\DC, на выступлениях каких групп вас также можно увидеть?

Я хотел уехать на этот концерт сейчас, на день рождения, у группы тур по Европе. Но, к сожалению, много дел. На концерты я хожу редко, потому что должен знать, что получу на выходе. Много разочарований было. Редкие группы вас очаруют в натуре. Muse, Depeche Mode, AC\DC, мой любимый Питер Габриэл – это крутые музыканты. А все остальное мне не очень интересно. В России той музыки, которую я люблю, нет. Есть талантливые исполнители. Я с трудом себя представляю на концертах русского рока. Но при этом есть люди, которые это слушают, и я уважаю их выбор.

Вы живете в двух странах: Россия и Франция. Можете ли вы сказать, что одна страна для отдыха, а другая – для работы?

Никогда не переживал из-за того, где работать и где жить. Я разделяю пословицу «где родился, там и пригодился». Конечно, с точки зрения экономики это неправильно: люди зарабатывают деньги в России, а тратят их в Европе. Это странно. Но, я надеюсь, что из-за санкций произойдет перераспределение внутреннего туризма. Я мечтаю качественно съездить на Камчатку, но это стоит довольно дорого. А ездить некачественно мне не хочется, я же не маленький турист, чтобы спать в палатке.

А есть ли у вас фавориты среди стран, куда вы любите путешествовать?

Да, есть. Франция, Италия, Сингапур, индонезийский остров Бали, Индия. К последней отношусь с большим пиететом, но всем говорю, что с этой страной нужно быть осторожным. Вы должны быть готовы к разочарованию. Я был в Биджапуре, в центре Индии. Такой нищеты я не видел ни в одной стране. Индия требует специального погружения, понимания, куда ты едешь. Что касается предыдущих стран, то если вы с мозгами и пользуетесь интернетом, обязательно получите удовольствие.

Я всегда езжу напрямую, это дешевле, чем через турагентство. И никогда не уезжаю на короткий срок. На три дня я могу поехать в ту страну, где уже был много раз. Все собираюсь добраться до Перу, но я поеду туда только в том случае, если у меня будет месяц. Не поеду в Перу на неделю, — это выброшенные деньги. Ничего не пойму. Такие серьезные страны требуют глубокого исследования. Всегда знаю, какие ощущения хочу получить от путешествия, поэтому отметаю всякие туристические банальности. Но есть знаковые вещи, которые нельзя не увидеть. Быть в Париже и не подойти к Эйфелевой башне, как минимум странно. В любой стране я найду то, что мне нужно. А если не найду, то приеду еще раз.

Случались ли с вами забавные истории в путешествиях?

Как-то раз мы отдыхали в Доминикане с семьей, дочка тогда еще была маленькой. Она с детства спала с двумя игрушками: звездочетом и белым тигром. Придя как-то вечером в номер, мы поняли, что игрушки пропали. Дочка, разумеется, пустилась в слезы. Мы решили, что горничная, не заметив, унесла их вместе с бельем. Десять часов вечера, ребенок в слезах, мы начали разбираться. Жена пошла на ресепшн и стала объяснять, что именно у нас пропало. В это время я шарю по всему номеру, ничего не нахожу и иду в прачечную. В Доминикане очень невысокие девушки, мне по пояс, я их всех выстроил и начал объяснять суть проблемы. Спустя какое-то время моей жене звонят на ресепшн из прачечной: «Ольга, вы можете успокоить своего мужа? Я вас прошу, он очень нервничает. Пожалуйста, успокойте своего мужа, он рычит». Что произошло на самом деле: девушки из прачечной ни слова не понимали на английском, так что пришлось объясняться жестами. Я просто показывал, как тигр прыгает и рычал «ррр», а они подумали, что я сошел с ума.

Беседовала: Надежда Буяльская
Фото: Александр Наумов

Метка Интервью, кино, Театр

[fb-like-button]